Амелия проскользнула в комнату старой Харриет и неслышно подошла к ее кровати. Вначале она хотела разбудить тетю и подарить ей камень как извинение за то, что так говорила о Сью. Но сейчас ей не нужно было будить старуху. В ослабленном состоянии Харриет зачахнет так быстро, что так и не откроет глаза.
Амелия затаила дыхание. Очень осторожно она вложила камень в морщинистую руку на покрывале. Потом вернулась в свою комнату.
Только когда дверь за ней закрылась, Амелия смогла дышать. Она думала, что будет испытывать страх из-за того, что сделала. Села и стала ждать, когда придет страх — но он не пришел. Она чувствовала только темное злорадное удовлетворение.
Солнечный свет постепенно погас. В комнате потянулись и углубились тени. Амелия взглянула на часы. Пора обедать. Обычно она приносила Харриет поднос из кухни, а когда тетя кончает есть, идет в столовую, чтобы поесть самой.
Амелия встала и пригладила платье. Придав лицу обычное беззаботное выражение, она пошла на кухню.
— Как мисс Харриет? — спросила Мелани.
— Она как будто хорошо отдохнула, — ответила Амелия. — Я не слышала из ее комнаты ни звука.
— Может, это дурной знак, — сказал Фелпс. — Так умирают старики.
Амелия заставила себя улыбнуться.
— Но не тетя Харриет. У нее еще несколько лет жизни.
Неся поднос, Амелия вышла из кухни. Ей почему-то трудно было подниматься по ступеням лестницы. Раньше так у нее никогда не было. Подъем и спуск по этой лестнице были единственной формой ее упражнений, и она им почти радовалась. Лестница длинная и крутая. Несмотря на волнение, Амелия, как всегда, думала, что будет, если она упадет. У нее это было какой-то фобией, и это объясняет, почему она еще ребенком никогда не съезжала по искушающе длинным перилам.
Перед комнатой старой Харриет Амелия остановилась. Она почти боялась того, что найдет внутри. Потом, подгоняемая стремлением увидеть результаты своего поступка, она открыла дверь и вошла в комнату.
На кровати ни малейшего движения. Не звучал так хорошо знакомый Амелии дрожащий голос. Вечерние тени, заполнявшие комнату, казались необычно тяжелыми и глубокими.
Амелия проставила поднос и неслышно подошла к кровати. В темноте восково-бледное лицо старой Харриет словно светилось. Глаза ее были закрыты и казались погруженными в тени. Амелия осторожно коснулась сморщенной руки. Оба была холодной — холодной. И когда Амелия прислушалась, они не услышала дыхания. Харриет Блендинг была мертва. Бесповоротно мертва.
Камень по-прежнему лежал у нее на ладони. Амелия подняла его за золотую цепочку и торжествующе распрямилась. Теперь она видела, что камень больше не розовый. Он приобрел глубокий красный цвет, напоминающий цвет крови. Как пиявка, снова подумала Амелии, и ее затошнило. Но мгновение спустя она довольно улыбнулась своему достижению. Положив камень в шкатулку, она вернулась на кухню.
— Тетя Харриет умерла, — сказала она Мелинде и Фелпсу. Ее лицо было подобающе печальным.
Последующая неделя стала для Амелии кошмаром. Доктор Тайер с готовностью подписал свидетельство о смерти, но потом последовали бесконечные совещания с гробовщиком, который из уважения к богатству Блендингов уделял необычайно большое внимание деталям. Потом на поминках неприятные лицемерные соболезнования; нужно было сидеть и выглядеть слабой и скорбящей. Амелия терпеть не могла черное платье, которое ей пришлось надеть. В нем она выглядела костлявой. Но наконец все кончилось.
Для Амелии единственным светлым пятном во всем этом деле стало чтение завещания; адвокат Херли прочел его в библиотеке после похорон. Вот об этом она любила вспоминать с мстительным злорадным удовольствием. Конечно, все состояние Блендингов перешло к Амелии, потому что она была единственным оставшимся Блендингом. Небольшие суммы были завещаны Сью, Мелинде и Фелпсу, однако с условием, что все перейдет к Сью, если с Амелией что-нибудь случится. Это нисколько не тревожило Амелию. Очень отдаленная возможность, и Амелия собиралась постараться, чтобы этого не произошло.
Помимо получения всего состояния, главным удовлетворением для Амелии стало выражение горького разочарования на лице Сью и полная безнадежность у Тома Вейла. Амелия так радовалась, что едва не разрывалась от успеха своего плана. И, учитывая финансовые затруднения, вставшие непреодолимой преградой между Сью и Томом, она не сомневалась в том, чем это кончится. Она уже представляла себя замужем за Томом Вейлом и думала о приемах, на которых будет его демонстрировать.