Я замотала головой.
– Он сказал, что больше не может жить в бегах. Но он хотел, чтобы ты знала, как он тебя любил.
– Ну да, любил так сильно, что оставил меня одну!
Мне казалось, что внутри меня что-то раскололось, разлетелось на тысячи кусочков.
Марк обхватил мое лицо руками.
– Нет. У тебя есть я, слышишь?
Я попыталась вырваться, но он заставил меня посмотреть на него.
– Послушай меня, Мелочь. Я не допущу, чтобы с тобой что-то случилось. Я о тебе позабочусь.
Марк обнял меня и начал убаюкивать, пока я плакала. Он что-то напевал, и его голос вибрировал у меня в груди. Наконец я разобрала слова. Have a Little Faith in Me Джона Хайатта. «Хоть немного верь в меня». Мой папа всегда пел эту песню маме, когда она грустила.
Я зачарованно слушала. Когда Марк допел, я кое-как вытерла слезы и спросила:
– Где ты выучил эту песню?
– В детстве я пел ее своей младшей сестре. Я всегда о ней заботился.
Марк впервые заговорил о своей реальной жизни, но я с легкостью представила, что он заботился о младшей сестре так же, как и обо мне. Я поняла, что он прав. Я должна доверять ему. Марк был всем, что у меня осталось.
– Что мы будем делать?
Марк снова вытер слезы с моего лица.
– Начнем все заново в другом месте. Теперь мы будем жить вместе, хорошо?
Я с трудом выдохнула:
– Мне нужно выбрать новое имя? – спросила я.
Марк кивнул.
– У тебя уже есть что-нибудь на примете?
– Фейт.
Я сделала глубокий вдох. За пять лет с того дня Марк просил поверить в него всего несколько раз. Только когда он говорил о чем-то важном, о чем-то большом. И сейчас он говорил о том, что я ничего не знала. Я отодвинула его слова подальше. «Я ничего не знаю».
Досчитав до двадцати, я захлопнула входную дверь. Это был мой способ объявить, что я дома.
– Привет! – крикнула я, стараясь говорить беспечно.
Через секунду Марк выглянул из кухни.
– Привет! Как твой день?
Он не выглядел так, словно только что вздыхал, злился и просил поверить в него.
– Хорошо.
Я бросила рюкзак на стул и открыла холодильник, притворившись, что ищу что-нибудь вкусненькое. На самом деле мне хотелось узнать, что произошло.
Марк сел за стол и покрутил в руках лямки моего рюкзака.
– Как школа? – спросил он. – Что интересного?
Меня охватил ужас. «Они знают. Они знают о Джейсоне. Вот о чем серьезном говорил Марк. Сейчас он скажет, что я допустила огромную ошибку и что нам нужно срочно уезжать». Я опустила плечи. Мне нужно его отговорить, объяснить, что я не могу так больше жить. «Хотя подожди… Если бы Марк узнал о Джейсоне, то вел бы себя иначе. Он бы просто сказал, что нам нужно немедленно уехать. Возможно, он знает не все».
Я взяла йогурт и развернулась. Нужно было понять, что именно он знал.
– Сегодня у тебя появился племянник.
Марк вскинул брови.
– Это… не то, что я ожидал услышать.
– Я случайно назвала друга Джейсом вместо Джейсона. Я тут же придумала отговорку, что я всегда так называла своего двоюродного брата.
«Готово. Дорога ко всем темам, связанным с Джейсоном, открыта. Теперь расскажи мне все, что знаешь».
Марк окинул меня насмешливым взглядом.
– Я всегда любил Джейсона, – серьезно заявил он. – Он – мой любимый выдуманный племянник.
Я сжала губы: «И это все?»
– Он – твой единственный выдуманный племянник.
– А, ну да, – улыбнулся Марк.
«Хорошо».
– Что ты ожидал услышать от меня?
Марк поднял руки.
– Не знаю. Может, что-нибудь об «Охоте за сокровищами». Как часто человеку выпадает возможность поучаствовать в таких мероприятиях, даже если он, как и ты, побывал в десятке школ?
– В целом, весело, – пожала плечами я. – Лучше, чем торчать на уроках.
– И?
– Как твой день? Что интересного?
Марк нахмурился.
– Ничего. А разве должно было быть?
Я тоже вскинула руки. «Да, ты ведь говорил с агентом обо мне!»
– Да, потому что сегодня твой первый день на новой работе.
– Ах да. – Уголки его рта слегка дернулись. – В целом, весело. Лучше, чем торчать дома.
Я фыркнула.
Марк встал и одним резким движением схватил мой йогурт с ложкой. Через две секунды упаковка из-под йогурта была пуста.