Номер она набрать не успела: в дверь постучали. Пришел офицер из группы криминалистов полиции штата.
— Принес вам результаты, вот что мы нашли в квартире и в машине Стефани Мейлер, — сказал он, помахав толстым конвертом. — Думаю, вам будет интересно.
Он присел на краешек стола для совещаний.
— Начнем с квартиры. Подтверждаю, мы имеем дело с поджогом. Присутствуют следы горючей жидкости. И подожгла квартиру не Стефани Мейлер — если вы вдруг сомневаетесь.
— Почему не она? — спросил я.
Полицейский показал пластиковый пакет с пачками банкнот:
— Мы обнаружили в квартире десять тысяч долларов наличными. Они были спрятаны в резервуаре итальянской кофемашины, поэтому остались целы.
— В самом деле, на месте Стефани, если бы я хранила дома десять тысяч долларов наличными, я бы их забрала, прежде чем устраивать пожар, — согласилась Анна.
— А в машине что вы нашли? — спросил я полицейского.
— К сожалению, никаких следов ДНК, кроме ДНК самой Стефани. Мы сравнили с пробой, взятой у ее родителей. Зато мы обнаружили весьма загадочную записку под сиденьем водителя. Почерк вроде бы Стефани.
Полицейский снова сунул руку в конверт и вытащил оттуда еще один пакетик. В нем лежал листок, вырванный из школьной тетрадки; на листке было написано:
Черная ночь → Театральный фестиваль в Орфеа
Поговорить с Майклом Бердом
— Черная ночь! — воскликнула Анна. — Как в записке, которую оставили вместо материалов дела об убийстве 1994 года.
— Надо ехать к Майклу Берду, — сказал я. — Похоже, он знает больше, чем изволил нам сообщить.
Майкла мы нашли в редакции «Орфеа кроникл», в его кабинете. Он подготовил для нас папку со всеми статьями, которые Стефани написала для газеты. В основном речь шла о событиях сугубо местного значения: школьной ярмарке, параде на День Колумба, муниципальном празднестве для одиноких на День благодарения, конкурсе тыкв на Хеллоуин, каком-нибудь мелком ДТП и тому подобном из рубрики происшествий. Пролистывая статьи, я спросил Майкла:
— Сколько Стефани получала в газете?
— Полторы тысячи долларов в месяц, — ответил он. — А почему вы спрашиваете?
— Это может быть важно для расследования. Не буду от вас скрывать: я все еще не могу понять, почему Стефани, уехав из Нью-Йорка, стала писать в Орфеа заметки про День Колумба и конкурс тыкв. Не обижайтесь, Майкл, но это плохо вяжется с образом честолюбивой журналистки, как описали ее родители и друзья.
— Прекрасно понимаю ваш вопрос, капитан. Я и сам его себе задавал. Стефани сказала, что сыта по горло «Нью-Йорк литерари ревью». Ей хотелось чего-то нового. Знаете, она такая идеалистка… Хочет изменить мир. Работа в местной газете для нее вызов, и он ее не пугает, наоборот.
— Думаю, дело в другом, — сказал я и показал Майклу бумажку, найденную в машине Стефани.
— Что это? — спросил Майкл.
— Записка, написана рукой Стефани. Она упоминает театральный фестиваль в Орфеа и добавляет, что хочет с вами об этом поговорить. Что вам известно такого, о чем вы нам не сказали, Майкл?
Майкл вздохнул:
— Я ей обещал никому не говорить… Я слово дал.
— Майкл, — заметил я, — по-моему, вы не сознаете всей серьезности ситуации.
— Это вы не сознаете, — возразил он. — Возможно, у Стефани есть веская причина, почему она решила на время исчезнуть. А вы переполошили жителей и все портите.
— Веская причина? — поперхнулся я.
— Может, она знала, что ей грозит опасность, и решила скрыться. А вы поставили на уши всю округу и подводите ее под удар. Вы даже представить не можете, какое серьезное расследование она ведет; не исключено, что в этот момент ее ищет как раз тот, от кого она прячется.
— Вы хотите сказать — полицейский?
— Не исключено. Она все время темнила. Я ее несколько раз просил рассказать подробнее, но она так и не призналась, в чем дело.
— Очень похоже на Стефани, она на днях и со мной так себя вела, — вздохнул я. — Но как это связано с театральным фестивалем?
В редакции не было ни души, да и дверь кабинета закрыта, но Майкл еще понизил голос, словно боялся, что кто-нибудь его услышит:
— Стефани считала, что на фестивале что-то затевается. Ей надо было расспросить волонтеров, но так, чтобы никто ничего не заподозрил. Я ей предложил сделать цикл статей для газеты. Идеальное прикрытие.