— Поворачивайся! — рявкнул я на него. — Та группа, что первой прибудет на место, получит дело.
Мы были молоды и честолюбивы. Нам впервые выпал случай вести вместе серьезное расследование. Я был опытнее Джесси, успел дослужиться до сержанта. Меня невероятно ценило начальство. Все говорили, что мне светит головокружительная карьера.
Мы выбежали на улицу и прыгнули в машину: я за руль, Джесси на переднее сиденье.
Я нажал на газ, а Джесси, подобрав с пола мигалку, включил ее и через открытое окно поставил на крышу нашей немаркированной машины; ночь осветилась красными проблесками.
Вот так все и началось.
Джесси Розенберг
Четверг, 26 июня 2014 года
30 дней до открытия фестиваля
Я воображал, что всю последнюю неделю в полиции буду слоняться по коридорам и прощаться с коллегами за чашечкой кофе. Но последние три дня я с утра до ночи сидел взаперти у себя в кабинете, зарывшись с головой в добытое из архива досье расследования убийства четырех человек в 1994 году. Этой Стефани Мейлер все-таки удалось вывести меня из равновесия. У меня не шла из головы эта ее газетная заметка и фраза, которую она произнесла: «Ответ был прямо у вас перед глазами. Вы его просто не увидели».
Но вроде бы мы увидели все. Чем дольше я листал досье, тем больше убеждался, что передо мной одно из самых основательных расследований за всю мою карьеру: все факты на месте, улики против предполагаемого убийцы неопровержимы. Мы с Дереком отработали серьезно, со всей дотошностью и непреклонностью. Я не находил ни единого изъяна. Как же мы могли промахнуться с преступником?
Под вечер ко мне в кабинет заявился Дерек собственной персоной.
— Ты чего тут возишься, Джесси? Тебя все ждут в кафетерии. Коллеги из секретариата испекли тебе торт.
— Прости, Дерек, сейчас приду, задумался немножко.
Он взглянул на разбросанные по столу документы, взял одну бумажку и воскликнул:
— О нет! Только не говори, что принял за чистую монету ахинею этой журналистки!
— Дерек, я только хотел убедиться, что…
Он не дал мне закончить фразу:
— Джесси, досье железобетонное! И ты это знаешь не хуже меня. Ладно, пошли, народ ждет.
Я кивнул:
— Минутку, Дерек. Сейчас иду.
Он вздохнул и вышел из кабинета. Я взял лежавшую на столе визитку и набрал номер Стефани. Телефон у нее был отключен. Накануне я уже пытался ей звонить, но тоже тщетно. Сама она после нашего понедельничного разговора со мной не связывалась, и я решил не настаивать. Где меня искать, она знала. В общем, я сказал себе, что Дерек прав, нет никаких причин сомневаться в выводах расследования 1994 года, и с легким сердцем спустился к коллегам в кафетерий.
Но через час, вернувшись в кабинет, я обнаружил факс от полиции штата из Ривердейла, в Хэмптонах: пропала молодая женщина, Стефани Мейлер, журналистка тридцати двух лет. С понедельника о ней ничего не известно.
У меня кровь застыла в жилах. Я вырвал бумагу из аппарата и схватился за телефон — связаться с отделением в Ривердейле. Полицейский на том конце провода сообщил, что сегодня после обеда к ним приходили родители Стефани Мейлер. Они беспокоятся, что дочь с понедельника не проявлялась.
— Почему родители обратились напрямую в полицию штата, а не в местную полицию? — спросил я.
— Они обращались, но, похоже, местная полиция не восприняла их всерьез. Вот я и решил связаться с уголовным отделом. Может, это все ерунда, но уж лучше я вам сообщу.
— Правильно сделали. Я этим займусь.
Я немедленно позвонил матери Стефани. Она сказала, что очень волнуется: последний раз они с дочерью разговаривали в понедельник утром, и с тех пор тишина. Мобильник Стефани отключен. Подруги тоже не могут с ней связаться. В конце концов она с местными полицейскими отправилась на квартиру к дочери, но там тоже никого не было.
Я помчался к Дереку в административный отдел.
— Стефани Мейлер, та журналистка, что приходила в понедельник, она исчезла!
— Ты что городишь, Джесси?
Я протянул ему факс.
— Смотри сам. Надо ехать в Орфеа. Посмотреть, что там происходит. Это не может быть совпадением.
Он вздохнул:
— Джесси, ты вроде собирался уходить из полиции?
— Не сейчас, через четыре дня. Четыре дня я еще коп. Стефани, когда мы с ней виделись в понедельник, говорила, что у нее назначена встреча и что она получит недостающие детали своего расследования…
— Передай дело кому-нибудь из своих коллег, — предложил он.
— Даже не заикайся! Дерек, эта девушка уверяла меня, что в 1994 году…