Он задавал себе вопрос за вопросом. Но мог с уверенностью сказать только одно: Милу не случайно задушили почти сразу после того, как она встретилась с ним. Совсем не случайно.
Глава 8
- Шейх не предупреждал, что ждет визита...
Дубайский эмиссар с крючковатым носом враждебно смотрел на трех иностранцев. Он разговаривал с ними, стоя в полуоткрытых дверях.
Впрочем, Мендл Певзнер и Берл Лазар не походили на членов общества
Красного Креста, а подчеркнутая элегантность Мелика внушала недоверие.
- Как я могу увидеть шейха?
- Оставьте записку, - сухо сказал эмиратовец. - Если его светлость сочтет возможным, он примет вас... через неделю или две.
Золотистые глаза Мелика потемнели. Похоже, шейху Захиду известно, кто убийца Милы. Он тяжело вздохнул, незаметно подмигнув Мендлу
Певзнеру.
- Все это очень досадно...
Эмирратовец даже не успел вскрикнуть. Мендл Певзнер приставил к его носу дуло огромного "смит-и-вессон", сопровождая свои жест любезными словами:
- Сколько, ты думаешь, тебе осталось жить, дубина?
При виде оружия отношение эмиссара к визитерам резко изменилось.
Он широко открыл дверь и еле слышно пробормотал:
- Я скажу, что вы от эмира. Он у себя, но не один... у него девушка...
Мелик рассмеялся. Их принимали за наемных убийц какого-нибудь соперника Захида.
- Немедленно предупредите его светлость, что мы хотим побеседовать с ним, - сказал он. - Впрочем, мы виделись уже вчера вечером.
Эмиссар ничего не понял.
- Если вы пришли от эмира, делайте, что хотите, только не убивайте меня.
Он наклонился, взял руку Мелика и раболепно поцеловал ее.
Настоящий дворцовый переворот. Трое мужчин вошли в апартаменты шейха, закрыв за собой дверь. Осмотрелись. Повсюду валялись предметы мужского туалета, много пустых бутылок... Что ж, мусульмане тоже мужчины.
- Я предупрежу его светлость, - еще раз пробормотал эмиратовец.
- Не кричи! - предостерег его Мендл.
Араб открыл дверь и что-то крикнул по-арабски. Его подбородок дрожал.
В дверном проеме появился в пурпурном халате красивый мужчина с приторными чертами лица. Заметив револьвер в руках Мендла, он сделал шаг назад, и его лицо приобрело сероватый оттенок.
- Что вам угодно? - спросил он.
Руки его дрожали, он спрятал их в карманы халата. Он был буквально парализован страхом, и Мелик почувствовал к нему жалость.
- Мы не убийцы, - сказал он. - Я не работаю на эмира.
- Кто вы?
- Я расследую убийство молодой женщины, с которой вы были вчера вечером у Римы, - сказал Мелик.
Шейх немного успокоился.
- Вы полицейские?
Мелик покачал головой.
- Нет.
К шейху быстро вернулась его самоуверенность, и он проговорил уже совсем твердым голосом:
- В таком случае прошу немедленно удалиться. Шеф бакинской полиции - мой друг. Стоит мне набрать его номер, как вы будете тут же арестованы.
Такая дерзость не понравилась Мендлу Певзнеру. Он резко сказал:
- А мне стоит нажать на этот курок, и твои мозги брызнут в разные стороны. Идем на пари?
Побледневший шейх молчал. Мелик решил вмешаться, чтобы разрядить атмосферу.
- Шейх, - примирительно произнес он, - я вовсе не подозреваю вас в убийстве этой женщины. Но, может быть, вы знаете убийцу. Вы были последним, кто видел Милу живой. Дело в том, что она замешана в одном темном деле, которое я расследую. Мы работаем в американском агентстве по борьбе с наркобизнесом.
Захид, как зачарованный, смотрел на револьвер Мендла. Он знал, служащие этого агентства без колебания уложат человека, если это хоть в малейшей степени предотвратит распространение наркотиков. А не у него ли, Захида, рыльце в пушку?..
- Что вы хотите знать? - спросил он дрожащим голосом.
- Я видел, как вы поднялись с Милой наверх. Затем спустились один. А несколько минут спустя Милу обнаружили мертвой. Когда вы ее оставили, она была еще жива?
Ответ был слишком поспешным.
- Разумеется.
Мелик Кент посмотрел прямо в глаза шейха и холодно произнес:
- Вы лжете! Мила умерла сразу после вашего ухода, что подтверждают результаты вскрытия.
Захид с ужасом смотрел на него. Он провел рукой по своим красивым черным волосам. Мендл и Берл смотрели на него с нескрываемым презрением.
- Я ее не убивал, - пролепетал Захид. - Клянусь Аллахом!