Пытаясь узнать в старике молодого человека, с которым она въехала в эту квартиру, она ослабила хватку и подпустила его слишком близко. В руке мужчины появился шприц, а смутно знакомое лицо растянулось в улыбке.
«Перцовый баллончик в сумке», — запоздало подумала она. Вот почему он пытался сперва подойти, усыпив ее бдительность невнятным бормотанием и ласковыми интонациями, ведь сумка стояла рядом с ней на тумбочке. Только руку протяни.
Теперь уже не протянет…
Игла быстро вошла в кожу. Ноги ослабли, девушка сползла по стене и уже не почувствовала, как ее подхватили сильные, явно не старческие руки.
«Вот он — дьявол, вот он — вход в преисподнюю», — последние мысли в ее затихающем разуме.
— А теперь ты исчезнешь…
— Света! Света, ты где? Отвечай!
Я не сразу поняла, что нас разъединили. Что за идиотская шутка? От соседки, конечно, можно многого ожидать, но не такого…
Я попыталась ей перезвонить — телефон отключен.
Я бросила полупустую бутылочку, из которой поливала ростки, прямо на пол балкона, и выскочила из квартиры. Только один человек может дать мне хоть какой-то ответ.
Алексей уже находился на нашей площадке и в момент, когда я вылетела пулей из квартиры, пробегал как раз мимо моей двери, едва в итоге не получив ею по лбу.
— Что со Светкой?! — накинулась я на него.
— Здрась… — уже начал здороваться парень. — А что с ней?
— Она мне только что звонила! Из Питера! А связь прервалась!
Он немного помолчал.
— И что? — тихо спросил, когда стало ясно, что продолжения не последует.
— В смысле — и что?! Она сказала, что вы там вместе находитесь, затем крикнула «Это не он!», потом еще что-то орала, а теперь телефон выключен! Если это какой-то идиотский розыгрыш, то так и скажи, иначе я побегу в полицию заявление писать!
Он молча глядел на меня.
— Идем! — И он возобновил подъем по лестнице, что, очевидно, означало его желание продолжить разговор в их с Беловой квартире.
Я хотела попросить его подождать, пока я возьму ключи и закрою дверь, но все же плюнула, просто притворила ее и побежала следом.
На пятом этаже, разместившись в уютной, не очень просторной гостиной, я уже подробнее и адекватнее передавала весь наш короткий разговор.
— Ситуация, — нахмурился Леша, ни разу меня не перебивший. Брови у него жидкие и светлые — очевидно, как и волосы, которые ему так не нравились, что он не желал их отращивать. И все же отчетливо видно, как они сошлись над переносицей в сильном изгибе. Губы средней толщины сжались, превратившись в ниточку, а широкие скулы заострились, будто он сильно сдавил челюсти. — Дело в том, что мы сперва собирались поехать вместе. Затем у меня появились срочные дела, и она отправилась одна. Я должен был приехать завтра.
— Она поехала расследовать или отдыхать?
— Мы планировали и то и другое, — ответил он до ужаса, до нелепости спокойно, учитывая обстоятельства. — Но это же обычное журналистское расследование, история прошлая, давно позабытая, я не понимаю… Она точно кричала? — Я кивнула, глазами передавая волнение. Он должен уже начать шевелиться! Я-то, по сути, никто, у меня даже, наверное, и заявления-то не примут. А он сожитель. Ну или «гражданский муж» — фиг разберешься в этих юридических тонкостях. — Ну, Светка-то не из тех журналистов, которых стреляют в их подъездах…
— Не Политковская и не Листьев, — подтвердила я, что понимаю его мысль.
— Именно. Кому сдалась история про какие-то ротонды, подвалы и масонские символы? Это ж просто легенда…
Я пожала плечами. Все это выглядело странно. Он вел себя как-то не так. Я не знаю, как должен был, но знаю, что не так — хоть убей. Что происходит? Или это я психую на ровном месте? Блин, пора устраиваться на работу. От безделья придумала себе детективную историю, и парень мой мечты, по совместительству чей-то гражданский муж, считает меня теперь истеричкой.