Исчезнувшая библиотека

Лучано Канфора Исчезнувшая библиотека

Nunc adeamus bibliothecam non illam quidem multis instructam libris, sed exquisitis[1].

Эразм

I Гробница фараона

В царствование Птолемея Сотера Гекатей Абдерский прибыл в Египет. Он поднялся по Нилу до Фив, древней стовратной столицы: если верить Гомеру, в каждые из этих врат могло пройти по две сотни воинов, вместе с колесницами и конями. В то время еще стояли, хорошо различимые, стены храма Аммона. Периметр этих стен, толщиной в двадцать четыре фута, высотой в четыреста пять локтей, составлял десятки и десятки стадиев. Внутри все было разграблено, еще когда на Египет обрушился Камбиз, безумный персидский царь, истинный бич, который вывез в Персию даже египетских ремесленников, намереваясь использовать их на строительстве дворцов Сузы и Персеполя. Чуть поодаль находились царские гробницы. В сохранности их оставалось всего семнадцать. В Долине цариц жрецы показали Гекатею гробницу наложниц Зевса, благородных девиц царского рода, которых, прежде чем выдать замуж, посвящали божеству и отправляли в храм, где они занимались проституцией. Еще дальше перед ним предстал величественный мавзолей. То была гробница Рамзеса II, Фараона, который сражался в Сирии против хеттов. По-гречески его имя звучало как Озимандия.

Гекатей вошел внутрь. Портал был длиной шестьдесят метров, высотой — двадцать. Преодолев его, ученый очутился в перистиле квадратной формы, длина каждой стороны составляла около ста двадцати метров, а потолок, представлявший собой цельную каменную глыбу, был темно-синим, усеянным звездами. Это звездное небо поддерживали восьмиметровые колонны. На самом деле не колонны, а скорее разнообразные скульптуры, высеченные из монолитов. Продвигаясь вперед, Гекатей зарисовывал план здания. Вот перед ним возник еще один портал, похожий на первый, но весь изукрашенный барельефами; три статуи возвышались над ним, изваянные из цельных глыб черного камня.

Самая большая из трех (самая большая из всех, какие имеются в Египте, по утверждению жрецов) была настолько выше остальных двух, что те едва достигали ее колен. Гигантская статуя с четырехметровыми ступнями изображала Рамзеса. У его колен с одной стороны сидела мать, с другой — дочь. В зале звездного неба потолок был высотой восемь метров, а здесь его с трудом можно было разглядеть, и эти неожиданные изменения, от зала к залу, высоты неба еще больше сбивали с толку посетителя. Особенно поразило Гекатея то, что огромная статуя Рамзеса была высечена из цельного блока, без единой царапины или пятна. «Это произведение, — записал он, — восхищает не только своими размерами, но прежде всего искусной работой и природой самого камня». На пьедестале имелась надпись, которую Гекатей попросил перевести на греческий: «Я — Рамзес, царь царей», — гласила она. Далее следовало довольно темное изречение: «Если кто-то хочет постичь, насколько я высок и где я нахожусь, пусть превзойдет одно из моих творений». Фраза неоднозначна. «Насколько высок» могло, очевидно, относиться к размерам. Такое толкование подтверждал и тот факт, что слова были высечены как раз под ногами колоссальной статуи и неплохо сочетались с другим вопросом любопытствующего путешественника, на который фараон обещал ответить: «где я нахожусь». Но «насколько высок» могло иметь и переносный смысл, относиться в конечном итоге не к росту, а, например, к «творениям», упомянутым далее. Также и выражение «где я нахожусь», а именно, с некоторым вызовом высказанное приглашение отыскать саркофаг, давало понять, что местоположение оного скрыто, и найти его можно только при некоторых условиях. Так или иначе, любопытствующему путешественнику, с этого момента и далее, бросали вызов, предлагая пройти испытание. И суть того испытания излагалась двусмысленно: «пусть превзойдет одно из моих творений» (nicāto ti tōn emōn ergōn), то есть пусть предпримет — вероятно, так это можно понять — дела еще более великие, нежели мои. Если такое толкование верно, речь, в сущности, шла о запрете. Статуя нечеловеческих размеров вставала перед путешественником в самом начале его пути, подавляя его, сводя на нет всякие попытки отыскать саркофаг. Но является ли такое толкование единственно возможным? Так или иначе, Гекатей и его спутники двинулись вперед. Дальше, одна-единственная в огромном зале, стояла другая статуя, высотой около десяти метров, изображающая женщину с тремя коронами. Здесь ему тотчас же растолковали загадку: это, — объяснили жрецы, — мать властелина, а три короны обозначают, что она была дочерью, женой и матерью фараона.

Из зала статуй они вышли в перистиль, украшенный барельефами, на которых изображался поход царя в Бактрию. Тут жрецы сообщили сведения военно-исторического толка: в том походе, поведали они, царь разделил свое войско, состоявшее из четырехсот тысяч пехотинцев и двадцати тысяч всадников, на четыре части, и командовать каждой поручил сыновьям. Это и отображалось на барельефах. Но объяснения жрецов не всегда совпадали. Например, перед стеной, на которой изображался Рамзес, осаждающий город, а рядом с ним — лев.

Часть толкователей, — записал Гекатей, — считала, что речь идет о настоящем льве, которого царь приручил и воспитал и который вместе с ним подвергался опасностям войны; другие, напротив, полагали, будто царь, несказанно отважный, но вместе с тем через меру подверженный бахвальству, велел изобразить себя со львом, дабы обозначить величие своего духа.

Гекатей повернулся к другой стене, где виднелись враги, побежденные и плененные, все — без рук и без гениталий: ибо они подобны женщинам, объяснили жрецы, и не имеют силы, чтобы сражаться. На третьей стене изображался триумф царя, возвратившегося с войны, и жертвы, которые он принес, дабы возблагодарить богов. Четвертую же стену отчасти заслоняли две большие сидящие статуи. Там, рядом со статуями, открывалось три прохода.

Это — единственный случай, когда Гекатей описывает развернуто и подробно переход из одного помещения в следующее. Три прохода вели в другое крыло здания, где прославлялись уже не военные подвиги фараона, но его мирные дела.

II Священная библиотека

Гекатей поведал, что ему показали сложный путь, ведущий к саркофагу Рамзеса. Посмел ли он пренебречь запретом фараона или прошел испытание, означенное во фразе, похожей на заклятие? Или та надпись уже утратила силу и ее показывали посетителям мавзолея как некую достопримечательность?

Вот рассказ Гекатея:

Три прохода вели в зал с колоннами, выстроенный в форме одеона, длиною в шестьдесят метров. Этот зал был полон деревянных скульптур — истцов и ответчиков, глаз не сводивших с судей. Фигуры судей, безрукие, числом тридцать, располагались вдоль одной из стен; посередине стоял верховный судья, с закрытыми глазами; на шее у него висела истина, а рядом во множестве лежали свитки. Мне объяснили, что эти фигуры с их атрибутами должны обозначать следующее: судьям не подобает принимать дары, а верховный судья может взирать только на истину.

Следуя далее, мы вошли в окруженный галереей двор с множеством ниш, украшенных рельефами, где изображалось великое изобилие изысканных яств. Вдоль галереи взгляд притягивали барельефы раскрашенные: на одном был изображен царь, жертвующий божеству годовую добычу золота и серебра с рудников всего Египта. Под этим рельефом был обозначен общий доход в минах серебра: тридцать два миллиона. Затем следовала священная библиотека, и над нею имелась надпись: МЕСТО, ГДЕ ИЗЛЕЧИВАЕТСЯ ДУША. Далее можно было видеть изображения всех египетских богов, и каждому царь приносил соответствующие жертвы, будто желая показать Осирису и другим богам подземного царства, что при жизни он был благочестив и справедлив как к людям, так и к богам.

Был там еще один зал, отделанный с превеликой пышностью, имеющий общую стену с библиотекой. В том зале стоял обширный стол с двадцатью триклиниями, статуи Зевса и Геры, а также статуя царя. Похоже, там и было погребено его тело. Мне сказали, что вокруг этого зала идут один за другим проемы, расписанные великолепными изображениями священных животных Египта. Если пройти через эти проемы и подняться наверх, окажешься перед входом в гробницу. Она располагается на крыше здания. Там можно увидеть золотой круг в триста шестьдесят пять локтей в окружности и высотой в один локоть. По этому кругу были расписаны и расположены на каждом отрезке длиной в локоть дни года: для каждого дня были указаны восход и заход планет и знаки, которые, согласно египетским астрологам, зависели от оных движений. Мне сказали, что драгоценное убранство отсюда было похищено Камбизом, когда тот завладел Египтом.

1

«Теперь пойдемте в библиотеку. Книг в ней не так уже много, зато книги отменные».— Эразм Роттердамский «Благочестивое застолье». Пер. С.П. Маркиша.