Сердце Сирана заколотилось.
— Иными словами, они пасут нас. Мы идем туда, куда они хотят, так что им нечего трудиться, окружая нас.
Охотник кивнул и с профессиональной сдержанностью заметил:
— Это они хорошо придумали.
— Да, хитро! — рявкнул Сиран. — Но я хотел бы знать, нет ли какой-нибудь другой дороги назад?
— Я в любом случае пойду туда, — заявил Рэм. — Моя жена и сын…
Сиран подумал о Камне Судьбы и даже обрадовался тому, что обратной дороги нет.
Они шли легко, не спеша. Сиран кусок за куском воссоздавал картину захвата рабов: шайка Калдов спокойно приходит в одинокую пограничную деревню, прочесывает лес и заросли кустарников, чтобы никто не смог скрыться. Куда они ведут людей и зачем — никто не знает.
Рыжий охотник замер на месте, остальные остановились за его спиной, инстинктивно сдерживая дыхание.
— Люди. Много, — прошептал охотник.
Его ладонь выразительно призвала к тишине.
По коже Сирана пробежали мурашки. Он взял руку Маус и крепко сжал ее. Отшельник засмеялся, тихо, как дуновение ветра.
— Суд, — прошептал он. — Идут великие.
Его бледные глаза загорелись.
— Гибель и разрушение, тень через весь мир, тьма и смерть.
Он по очереди оглядел всех, вскинул голову и снова беззвучно рассмеялся.
— Из всех нас только я один не боюсь!
Они двинулись дальше, шагая медленно и бесшумно. Сиран оказался впереди, рядом с рыжим охотником.
Они дошли до зиявшей в стене расщелины. В десяти футах над ними расщелина превратилась в подземный туннель. Вход в этот туннель был хорошо укреплен. Перед расщелиной сидели два Калда и следили за своими разгоравшимися жезлами.
Пятерка беглецов остановилась. Калды не двинулись с места. Они облизывали губы и явно не спешили подойти к людям. Кроваво-красные глаза их радостно сверкали.
Сиран застонал.
— Вот оно. Будем ли мы храбрыми или только проворными?
Охотник сжал огромные кулаки. Рэм издал дикий звериный рык, бросился вперед и упал на колени перед чем-то, чего Сиран сначала не заметил.
У подножия утеса лежала женщина: смуглая, худая, не очень молодая, с простым добрым лицом.
Коренастый, широкоплечий мальчик лежал рядом с ней. На его шее краснел сильный ожог. И мальчик, и женщина были мертвы.
Сиран подумал, что женщина, вероятно, упала от изнеможения, а мальчик умер, защищая ее.
Рэм провел дрожавшей рукой по мертвым лицам. Его собственное лицо покрылось такой же мертвенной бледностью. Больше кричать он не стал. Он молча поднялся и бросился на ближайшего Калда.
Глава 3
Он кинулся вперед, как зверь, быстро и бездумно. Но Калд тоже оказался проворным. Он резко ткнул в Рэма жезлом, однако маленький загорелый человек бежал так быстро, что жезл не остановил его. Вероятно, он умер на середине прыжка, однако его тело успело врезаться в тяжелую тушу и сбить чудовище с ног.
Быстрым кошачьим прыжком Сиран ринулся вслед за Рэмом. Он слышал, как охотник позади него рычал и бил Калда голыми ногами. Сиран не видел второго Калда, он не замечал ничего, кроме мускулистой серой руки, пытавшейся вытащить жезл из-под тела Рэма. Отвратительно воняло горелой плотью.
Сиран перехватил серое запястье, вцепился в него другой рукой и принялся выкручивать. Кость треснула, но Сиран не удовлетворился этим. Вскоре лопнула плоть, и осколки серой кости вылезли наружу. Руки Сирана скользили в крови. Серая бестия раскрыла рот, но не издала ни звука. Сиран решил, что зверь немой.
Опаловый жезл достался победителю.
Серая лапа другого Калда протянулась к горлу Сирана, но тот ударил по ней жезлом. Она отдернулась, а Сиран воткнул блестящий наконечник в горло Калда.
Откуда-то издалека донесся голос Маус.
— Он готов, Кири, не пережаривай его.
Что ж, судя по запаху, она была права.
Сиран встал, посмотрел на жезл, который держал на отлете, и присвистнул.
Маус сказала:
— Хватит любоваться. Пошли. Охотник сказал, что слышит звон цепей.
Сиран оглянулся. Первый Калд с неестественно выгнутой, очевидно, сломанной шеей валялся у его ног. На нем лежал темнокожий коренастый мальчик. Охотник произнес:
— Я думаю, он был бы рад тому, что послужил дубиной для убийства Калда.
— Да, — согласился Сиран.
Он посмотрел на Маус. Она, казалось, была в полном здравии.
— А я-то-думал, что женщины падают в обморок от подобного зрелища.
Маус фыркнула.
— Я родилась в Воровском квартале. Игрушками нам служили человеческие черепа: они куда дешевле мячей.