– Не из-за Тео. – Иона старался сохранять спокойствие, но чувствовал, как в голосе прорываются эмоции. – Если хотите расспросить меня о происшествии в пакгаузе, то спрашивайте. Но сына в то дело не вмешивайте.
Инспектор подвигал челюстью, словно что-то жевал.
– Значит, между вами и Маккинни конфликта не было? И вы не затаили на него злобу?
– Если бы затаил, то зачем бы тогда отправился ему на помощь? – Но Иону все-таки начал охватывать холодок. – Вы что, думаете, я вру? Господи боже, уж не считаете ли вы, что это я его убил, нет?
– Мы просто пытаемся установить факты, – ответил Флетчер.
– И поэтому дверь палаты охраняет полицейский? Потому что меня в чем-то подозревают?
Флетчер пожал плечами.
– Охрана – простая мера предосторожности. Пресса всюду сует свой нос. Мы изо всех сил пытаемся сохранить в тайне подробности, включая ваше имя, но это лишь вопрос времени, когда кто-нибудь сольет информацию репортерам. Уверен, что вам не захочется, чтобы тут ошивались газетчики. И нам тоже.
– Значит, меня ни в чем не подозревают?
– Вы являетесь единственным свидетелем убийства нескольких лиц, – вдруг с горячностью бросил ему в лицо Флетчер. – Касательно происшествия у нас имеются только ваши показания, и, если откровенно, во многое в них мне верится с большим трудом. Так что заранее меня извините, если вам не понравятся некоторые вопросы.
Ощущение кошмара усилилось, когда до Ионы дошел весь смысл слов инспектора. Если его показания единственные, это означает, что полиция не смогла допросить подозреваемого. Иона вспомнил лежавшее после драки на полу безжизненное тело и глухой стук ударившейся о камень головы. О господи…
– Чуть раньше вы не ответили, когда я спросил о напавшем на меня. – Иона умолк, опасаясь услышать ответ инспектора. – Он мертв?
Флетчер откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. Чуть выше носка показался лиловый шрам.
– Что ж, давайте поговорим о нем, идет? Вы наблюдали, как он заворачивал тело вашего друга в полиэтилен и тащил его из пакгауза, как вам показалось, в шлюпку, потом долго с ним дрались, вырубили, но не сумели разглядеть. Вы не можете сказать, сколько ему лет, он темнокожий, белый или какой-то еще. Единственное – плотный, коренастый мужчина выше вас ростом.
У Ионы внезапно пересохло во рту. Он не понимал, что за игру ведет инспектор, но ему оставалось только в нее играть.
– Я же говорил, было темно. И к тому времени я уже получил трещину в черепе. Спросите врачей, если не верите.
– О, я не ставлю под сомнение ваши травмы. Это глупо, не так ли? Однако мы лишь с ваших слов знаем, как вы их получили.
Даже пребывая в волнении и замешательстве, Иона понял, что происходит нечто странное. Он что-то упустил.
Однако прежде, чем он смог ответить, раздался стук в дверь. Из-за нее показалась голова медсестры, той самой, что дежурила, когда Иона днем раньше пришел в себя. Она улыбнулась сыщикам и постучала пальцем по циферблату часов.
– Прошу прощения, но придется попросить вас…
– Господи, ну что еще такое? – бросил Флетчер, и тугая кожа на его лице покраснела от злости. – Я веду допрос!
Улыбка исчезла с лица сестры.
– Оговоренное вами с врачом время вышло. Если хотите условиться еще об одном…
– Вот что, не говорите мне, как выполнять мою работу, а я не стану вас учить мыть утки. Или этого…
– Инспектор, – быстро проговорила Беннет.
Она ничего больше не сказала, но не шевельнулась, когда Флетчер впился в нее испепеляющим взглядом. Он первым отвел глаза.
– Хорошо, ладно, мы заканчиваем.
Беннет натянуто улыбнулась сестре.
– Еще пять минут, мы закругляемся и уходим.
– Пять минут, и все.
Медсестра бросила на Флетчера сердитый взгляд и закрыла за собой дверь.
– Продолжим в следующий раз, – сказал Флетчер, вставая со стула. Беннет выключила диктофон и убрала его в сумку.
– Подождите, я не понимаю, что происходит. – Иона испытал облегчение оттого, что они уходят, но растерялся еще больше, чем раньше. – Хотя бы скажите, мертв он или нет.
Инспектор остановился у двери. Они с Беннет снова переглянулись.
– Хороший вопрос. Кровь на полу пакгауза мы определили как принадлежащую Маккинни. Похоже, она перетекла через что-то, на чем он лежал, так что это, по крайней мере, подтверждает ваши слова о листе полиэтилена. Там осталось немного вашей крови, а также крови человека, которого мы не смогли опознать.
– Я же вам сказал, что тот, с кем я дрался, ударился головой об пол, когда мы упали. Это его кровь.
– По вашим словам. Дело в том, что единственные найденные нами отпечатки пальцев принадлежат вам, а завернутые в пластик трупы – трем жертвам. Мы обнаружили машину Маккинни, припаркованную рядом с вашим автомобилем, однако не нашли ни малейших следов его тела или пришвартованной у пакгауза лодки. А этот загадочный напавший, с которым вы, по вашему заявлению, дрались и которого бросили без сознания… – Флетчер широко развел руками, словно фокусник, демонстрирующий, что в них ничего нет. – Что ж, похоже, он встал и ушел.