Таня улыбнулась, поняв всё это и подумав, насколько она взрослее того бедняги, сидящего взаперти.
— Начинается сказка! Жил да был царь… Ты знаешь, что такое царь?..
Тут она вдруг сообразила, что и сама толком вряд ли объяснит, кто же такие цари и какая в них нужда.
Но, слава богу, Гришка оказался парень не промах.
— Знаю, — он сказал, — знаю. Их всегда по телевизору показывают, по мультфильмам.
— Пр авильно! — обрадовалась Таня. — Такой, знаешь, с короной… Ну и вот. И было у него три сына. Позвал он их один раз к себе и говорит: «Пора вам, детушки] жениться!»
Так потихоньку-полегоньку началась сказка про лягушку-царевну, которая потом обернулась Василисой Прекрасной… Скоро и Алёшке стало интересно, тоже захотелось участвовать. А чего ж ему? Молча сидеть на холодной каменной ступеньке? Со скуки удавишься… Когда Таня дошла до места:
— И вот говорит ему Лягушка…
— Не печалься! — вдруг тоненьким голосом заговорил Алёщка. — Не печалься, Иван-царевич. Будет тебе к утру ковёр!
Так вот и получилось, что он стал играть Василису Прекрасную. И ему всё время приходилось говорить тоненько и сладко. А Тане теперь, выходит, достались роли Ивана-царевича, царя, Когцея Бессмертного. И ей приходилось говорить басом, чуть ли вообще не рычать, как львице. Это было и смешно, и трудно, и отлично… Бедный ШП там, наверное, весь уже обзвонился, но они совершенно про него забыли!
К сожалению, окончание получилось не такое, как они думали. Кощей Бессмертный явился раньше, чем было положено.
Дверь рядом с той, перед которой они разыгрывали свой спектакль, вдруг отворилась, и на площадку вышел старик… Бывают такие, знаете, старички, то есть маленькие, лысенькие, со спиной закруглённой. Этот — нет! Высоченный, волосы густые, хотя и белые. А голос действительно, как у Кощея в самый расцвет могущества. Прямо такой громоподобный:
— Это кто здесь безобразничает?! Кто здесь околачивается? Бездельники!
— Мы не безобразничаем! — прошептала Таня, чтобы Гришу не напугать. — Мы ребёнка успокаиваем. У него мамы нет…
— Есть у него мама! — опять прогремел старик. — Только гуляет неизвестно где.
— Она работает! — крикнул Гришка из-за двери.
— Ну, конечно! — Старик усмехнулся. — Суббота, а она работает… Работница!
— Он же плачет! — сказала Таня тихо, но всё-таки уже громче, чем шёпотом, потому что сердито.
— Пока он плакал, я не слыхал. А вот вас я сразу услышал, утомители проклятые!
— Сейчас не одиннадцать часов вечера! — крикнул Алёшка. — Мы имеем право!
— А ну вон отсюда! — И старик так на них шагнул, что «утомители проклятые» в одну секунду оказались на марш ниже.
— Я же вам сказала, он же плачет! — И это Таня уже прокричала.
— Сейчас вот вы у меня заплачете!
«Как вам не стыдно!» — хотела крикнуть Таня. И не смогла. Не приучена была кричать взрослым такие вещи.
Но взгляд, наверное, у неё получился очень серьёзный. Потому что старик тоже хотел ей что-то сказать и… попридержал язык, ушёл обратно в свою дверь, буркнув:
— Пигалица!
Таня и Алёшка переглянулись. Хотя от «пигалицы» здорово жгло обидой, однако ж испугался Кощеюшка, уполз в своё подземелье. На цыпочках Таня подкралась к Гришиной двери:
— Эй! Ты можешь выйти на балкон?
— Мне мама не велит… — Он уже опять плакал, словно никакой сказки и не было.
— А я тебе велю, понял! Выйди, не бойся.
Не сговариваясь, они спускались по лестнице медленно: надо же было что-то придумать. У Алёшки-то просто ничего не придумывалось, в голову опять лезли эти кроссовки, про которые, конечно, говорить сейчас было нельзя.
— Концерт больше не получится, Тань, у всего дома на глазах. — Это Алёшка просто хотел показать, что он тоже переживает.
— А мы без концерта, — ответила Таня. — Мы его оттуда достанем!
— Чего?!
— Залезем к нему, откроем дверь, а маме оставим записку, что ваш сын находится там-то и там-то.
— А если нас за это?..
— Уж старика не испугались! — сказала Таня слишком как-то беспечно. Она, видно, и сама сомневалась. — Плачет же! — посмотрела на Алёшку. — Уж тех браконьеров в лесу не испугались!
— А как мы его оттуда?..
Таня сразу обрадовалась. Раз стали думать про «как мы его оттуда», значит, дело решено!
— Лестницу помнишь?.. Которая около «коробки»? Около хоккейной коробки и правда лежала лестница. Её приставляли к столбам, когда в начале зимы подключали электричество, а в конце зимы отключали.