Агли бросил несколько сухих ветвей в костер, чтобы он не погас, отвалил от входа камень и вышел наружу на морозный воздух.
Он уже собрался вскочить на утес над входом в пещеру и двинуться по каменистой тропе к лесу, когда увидел тело бизона, который ночью, спасаясь от волков, упал со скалы. Он лежал как большой валун без всякого движения.
Сначала Агли от удивления остолбенел. Только через некоторое время он громко ликующе засмеялся и побежал к бизону. Часто скользил по обледенелой поверхности скал, проваливался в глубокие ямы между камнями, когда неосторожно наступал на снежные заносы, но не обращал на это никакого внимания. С большой радостью преодолевал он все препятствия.
Наконец он достиг тела мертвого бизона и начал прыгать и кричать, смеяться и танцевать. Уныние и отчаяние исчезли, сердце его наполнилось приятным теплом от мысли, что пришел конец голоду. Вскоре, как только у костра распространится аромат первых кусков пекущегося мяса, голод будет изгнан из пещеры, а с ним и все остальные заботы. Тела детей снова окрепнут, их лица округлятся и опять покроются румянцем.
Счастливый Агли наклонился над бизоном и кремневым ножом вырезал из тела большой кусок мяса. Потом торопливо двинулся к пещере. Он не мог дождаться, когда наконец придет с мясом к костру и расскажет Гине о том, что нашел. Он очень спешил и, не отдохнув с дороги, проворно пролез через вход и направился к костру.
Он шел как победитель, выпрямившись и подняв руки высоко над головой. В одной руке крепко держал копье, в другой сжимал кусок мяса бизона.
С кучи сухой травы и шкур на него изумленно глядели Гина и дети.
Внезапно Гина с безумной радостью громко закричала:
— Мясо… мясо!
Резко вскочив, она подбежала к Агли, вырвала у него из рук мясо и, схватив у костра кремневый ножик, быстро отрезала от куска две узкие полоски, которыми наделила Дина и Рема. Одну полоску отрезала и себе, и все трое впервые за долгое время с аппетитом стали жевать сырое мясо.
Агли тоже отрезал себе кусок мяса и стал его жадно есть.
Все ели молча. Когда они утолили первый голод, Агли отрезал новые куски и положил их на раскаленные камни. Теперь уже можно было немного подождать, ведь печеное мясо вкуснее.
В этот момент Агли вспомнил, что нужно бы Гине похвалиться своей находкой. Поэтому он сказал ей, чтобы она завернула ноги в шкуры и вышла с ним на площадку перед пещерой. Когда он оттуда показал ей огромную тушу бизона, она вскрикнула от радости и восторга.
Она понимала, что замерзшего мяса большого животного им хватит надолго. Призрак ужасной голодной смерти рассеялся как легкое облачко пара. После долгого перерыва глаза ее снова засветились от счастья и радости. «Пока съедим мясо бизона, — думала Гина, — пройдет много времени. Потом Агли убьет новых животных. А затем уж придет конец зиме, конец ужасного жестокого периода с глубоким снегом и морозом. А как только снег исчезнет и солнце прогреет землю, она оттает и деревья пробудятся ото сна».
Снова наступит весна, время прекрасных рассветов и одурманивающих вечеров, солнечных дней и влажных ночей, и это будет время, когда они оставят это ужасное одинокое место и возвратятся назад в общину, оставят пещеру, видимо навсегда, если не найдутся другие охотники и женщины, которые бы захотели открытую ими пещеру сделать своим новым домом. Сами они сюда уж никогда не вернутся; слишком много испытали они тягот жизни в одиночестве, поняли, как слаб одинокий человек в безжалостной борьбе с природой за сохранение только самой жизни.
Все это в одно мгновение пронеслось в голове Гины. Когда она взглянула в глаза Агли, ей показалось, что такие же мысли бродят и у него. Она улыбнулась и мягкой ладонью погладила глубокие складки на его лбу. Потом схватила его за руки и крепко их сжала.
Агли посмотрел на нее долгим взглядом и тихо сказал:
— Теперь уже всем будет хорошо, Гина! Детям, тебе и мне!
И, как будто устыдившись, резко отвернулся от Гины и поспешил к пещере. Счастливая Гина побежала за ним.
В пещере их приветствовал приятный аромат печеного мяса. Когда они уселись у костра, Агли увидел, что одного куска не хватает.
В этот момент Гина легонько схватила его за руку и прошептала:
— Пусть гнев не наполняет твое сердце суровостью! Это голод взял мясо от костра!
А так как лицо Агли оставалось нахмуренным, она добавила:
— Ты уже забыл ужасы голода, которые здесь видел? Будь доволен, что ты его выгнал из пещеры и не зови сюда другое зло!
Едва замолкли эти слова, в голове Агли промелькнуло, что это не он прогнал голод и приближающуюся смерть. Он лишь нашел то, что ему было приготовлено, чтобы не погибнуть…
В этот момент он вспомнил об изображении бизона, перед которым в отчаянии и горячечном бреду искал он последнее утешение и помощь.
— Это был он, подумал Агли, который в чудодейственную ночь помог мне в момент самой большой нужды и бедности.
Какое-то время он сидел задумавшись, потом встал и сказал Гине:
— Раздели мясо себе и детям! Мою долю отложи в сторону. Возьму ее, когда возвращусь.
Он взял из костра толстую ветвь, несколько раз ею сильно взмахнул и, когда она ярко запылала, медленным и важным шагом пошел в глубину пещеры.
Гина с удивлением наблюдала за Агли.
Однако за тем что-то мелькнуло в ее сознании, она взяла с горячих камней два куска мяса, наделила ими Дина и Рема и быстро двинулась за Агли.
Она шла в темноте, спотыкаясь и не обращая внимания на болезненные удары об острые выступы на стенах пещеры.
Проход неожиданно изогнулся, и когда Гина прошла этот изгиб, то увидела слабый свет. Осторожно она подкралась поближе. Через несколько шагов она остановилась необычайно удивленная.
В тусклом свете горящей ветви, воткнутой в щель в скале, она увидела высокий полукруглый зал с почти отвесными стенами.
В одном месте каменной стены Гина увидела прекрасное изображение могучего бизона с двумя стрелами в боку. Перед ним на земле стоял на коленях Агли и пристально смотрел на бизона. Неожиданно он развел руки, поднял их над головой и низко поклонился изображению животного. Потом сделал поклон, затем еще один. Гина с удивлением смотрела на Агли…
Весенние ветры промчались над краем, и солнце стало греть все теплее и жарче. Исчез последний снег, а с ним ушла и зима.
Вдоль берега ручья, где расцветали золотые цветы калужницы, спешил одинокий охотник, а за ним женщина с детьми.
Шли они все время вперед, ни разу не обернувшись и не взглянув на вход в пещеру, которую только что покинули. Они не собирались возвращаться в нее никогда. Не отважились жить дольше в пещере, в дальнем зале которой охотник в самый трагический момент жизни выгравировал на стене кремневым резцом изображение бизона. Живой бизон в период голода становился недосягаемым священным идолом для одинокого охотника.
Они шли вперед без остановки, все быстрее, чтобы как можно скорее прийти к тем, кого когда-то так безрассудно покинули…
Курт Лассвиц
В тумане тысячелетий
Глава 1
Отважный Кино
Это случилось давно-давно, когда людей еще не было. Совсем на других местах возвышались горы, текли реки, простирались моря. Устье громадной реки с болотистым берегом обрамляли папоротник, камыши, высокие травы. На противоположном берегу в горах теснились буки, клены, высились могучие дубы и стройные пинии.
Среди высоких папоротников у опушки леса появилось существо, походившее одновременно на птицу, змею и исполинскую ящерицу, с двумя короткими передними конечностями вместо крыльев. Игуанодон, как этого гиганта, заговорил сам с собою: