За ним быстро скатился в воду и подвергшийся нападению исполин. Высоко взлетели брызги воды, и по спокойной поверхности пошли крутые волны. Взбешенный дерзостью, с которой меньший сородич отважился на него напасть, и разъяренный от боли, которую вызывала кровавая рана, он стремительно бросился за ним, не выпуская его ни на мгновение из виду, и тотчас его догнал.
Преследуемый повернулся и, неистово хлеща хвостом по воде, приготовился защищаться, так как теперь уже бегство не могло спасти его. Если бы он и далее пытался плыть, смертоносные зубы преследователя вонзились бы в его тело сзади, в наиболее уязвимые места, и вскоре наступил бы конец.
Поэтому он проворно увернулся, когда исполин бросился на него с раскрытой пастью. При новом броске снова увернулся, потом опять, пока внезапно не кинулся молниеносно вперед, чтобы самому стиснуть острые зубы на горле громадного чудовища. Но и тот увернулся, и таким образом избежал коварной встречной атаки. По большой дуге он стал возвращаться к противнику, который мчался на него, как будто снова хотел напасть. Когда они были уже близко друг от друга, меньший мистриозух быстро свернул в сторону, и пока исполин неудержимо мчался вперед, молниеносно повернулся и, не подвергаясь опасности быть задетым ни зубами, ни хвостом исполина, бросился проворно вперед и вцепился зубами в его горло.
Исполин моментально остановился, резко дернувшись передней частью тела, поднялся высоко над вспенившейся водной поверхностью и стряхнул с себя нападающего. Раньше, чем тот опомнился, гигант ринулся в контратаку. Сильный удар хвоста огромного чудовища обрушился на голову противника. Он лишил его сознания, а острые конические зубы уже вонзились в его оглушенное тело. После этого ярость победителя начала понемногу проходить. Не только потому, что противник был уже мертв, и лежал перед ним растерзанный с раздробленными костями, но и потому, что его собственные тяжелые раны все сильнее давали о себе знать. Еще несколько раз проплыл он вокруг побежденного, сильно ударяя его хвостом, но потом поплыл прочь к берегу болота, чтобы там в укрытии среди буйной растительности спокойно отдохнуть. Его уже не прельщал убитый капитозавр, который после победной схватки всецело принадлежал ему.
Растерзанное и окровавленное тело побежденного ящера неподвижно покачивалось на поверхности покрасневшей воды. Вскоре оно начало понемногу погружаться на дно.
Кончился бой мистриозухов.Исчез побежденный, затерялся и победитель. Только на берегу под скалой в густеющей тьме вырисовывалось тело мертвого капитозавра, которое одно осталось на поле боя.
На другой день стадо платеозавров нашло на берегу груду мяса, которая никому не принадлежала.
Они набросились на нее и долго наполняли голодные желудки. Их опавшие животы раздулись как надутые бурдюки, но им все еще было мало. Как в бездонной пропасти, исчезали в их утробах большие куски мяса и в царящей вокруг тишине беспрестанно раздавался стук челюстей.
Когда они закончили пиршество, перед ними осталась лишь куча костей.
Насытившись, они, наконец, покинули место своего неожиданного и непривычного пира и лениво побрели между голых скал, пока не исчезли в каком-то овраге, поросшем зелеными папоротниками, с черными отверстиями пещер и расщелин.
Много красивых розовых рассветов прошло в этой древней стране. Каждый из них был предвестником дня, когда солнце жгло сильнее, чем в предыдущий день, восходящий огненный шар затоплял обширную область все более жарким потоком тепла. Над иссушенным краем наступал период с рассветами без росы.
Буйная флора постепенно увядала, сохла и наконец была сожжена солнцем до самых корней. Болота и топи высыхали, а их дно под пышущими жаром солнечными лучами сжималось так, что возникала удивительная неправильная сеть крупных щелей и трещин, покрытая трупами рыб и мелких водных животных. И чем дальше, тем было хуже, так как солнце палило все сильней.