Йон сосредоточился, отгоняя произошедшее в дальний угол памяти. Кажется, он совершил большую ошибку, послав мелкого в Товайхо за информацией. Очень большую. И теперь должен был поспешить
Глава 7. Отрекшийся
****
Очнулся Эрех тоже от удара, но по лицу. Удар был такой силы, что щека полыхнула огнем, а рот мгновенно заполнился чем-то теплым, с металлическим привкусом. Похоже, щеку разбили о зубы.
— Не притворяйся, мальчик, — равнодушно произнес кто-то дребезжащим голосом.
Эрех подумал, что действительно, не стоит, открыл глаза и огляделся. Он был все там же, в большой комнате в доме мастера Юхея, только мебель теперь была перевернута, посуда побита, а сам Юхей лежал в углу, скрученный наподобие колбасы. У входа и у дальней стены, сжимая в руках обтянутые войлоком трости, стояли четверо его охранников и пустыми глазами таращились куда-то прямо перед собой.
Целитель машинально прикинул вес трости, которой его приложили, и подумал, что если отделается лишь сотрясением, то ему, можно сказать, повезло. И только потом обратил внимание на стоящего прям перед ним высокого седого старика с очень светлыми глазами. Такие же были у мастера Рейке, но если к его взгляду, цепкому и насмешливому, он уже привык, то эти белесые рыбьи буркалы вызывали страх. Сразу понятно, кто здесь хозяин. Мастер Тулли, владелец Павильонов чудес и диковин.
— Что с мастером? — сглотнув слюну и кровь, спросил Эрех, надеясь, что голос не сорвется на девичий тембр.
— Ничего, — старик никак не отреагировал на его вопрос, лишь смотрел пристально, будто бы сквозь голову.
Эрех внимательно поглядел на каменные лица охранников и понял. Вспомнил неясное беспокойство, настигшее его в цирке перед прыжком Тэфе.
— Не выйдет, — сказал он, чувствуя, как к пульсирующей боли в затылке присоединяется тошнота. Казалось, от малейшего движения его вывернет наизнанку. Тошнота резко усилилась, и ему пришлось повторить: — Я целитель, не старайтесь, у вас не получится.
Тулли сморгнул.
— Надеешься, мальчик, твоя Богиня защитит тебя от меня?
— При чем тут надежда? — удивился Эрех. — Я несколько часов назад был одержим.
Хорошо было бы, если б остаточный эффект не только защищал от непрошенных гостей лезть к нему в голову, а и отбивал у них всю охоту, но это из области несбыточного. Ну, хоть тошнота ушла, головную боль и легкий звон в ушах он как-нибудь переживет.
— Слегка неожиданно. Я так понимаю, кретин Тэфе жив? И где он?
— Ни малейшего понятия, — буркнул Эрех. — С чего вы вообще думаете, что я знаю?
— Не надо, мальчик, — ни голос, ни выражение лица владельца цирка не менялись, — не стоит мне лгать. Я видел тебя перед тем, как он прыгнул, и слышал все, что ты тут выспрашивал у нашего доброго хозяина.
Он кивнул в сторону связанного Юхея, непрерывно мычащего что-то сквозь кляп. Судя по интонациям, бандит, не стесняясь в выражениях, высказывался о сложившейся ситуации.
— Ты очень ошибаешься, если думаешь, что я не смогу узнать у тебя все, что мне нужно, — трость с костяным набалдашником качнулась в морщинистой руке. — Боль, знаешь ли, не менее эффективное средство, чем мой дар. Где Тэфе, мальчик?
Эффективное, да. А Эрех, чего уж скрывать, боли очень не любил. До ужаса.
— Я вам ответил, — упрямо повторил он, не отводя взгляда. — Я не знаю, о чем речь.
Чтобы отдать приказ мастеру Тулли не понадобилось слов. Просто один из шкафообразных охранников отошел от стены и встал прямо перед Эрехом, заслонив собой все пространство. Похоже, чтец управлял всеми ими одновременно, и от этого становилось еще страшнее.
Хлоп! Голова мотнулась, в этот раз влево, и солено-металлический привкус усилился.
— Не обязательно начинать с большой боли, — тем же равнодушным тоном произнес мастер Тулли.
Хлоп! Следующий удар пришелся на правую щеку, в ушах зазвенело сильнее.
— Достаточно ритмично повторяющейся. Ты никогда не видел, как от нее плачут даже самые крепкие мужчины?
Хлоп.
Видел, конечно. Однажды, в тюрьме. Кажется, у Эреха и владельца цирка было нечто общее. Чтецы всегда работали при тюрьмах и допросных, собственно, их дар к этому роду занятости подходил превосходно. Целители — реже, но Эреху не повезло. Ему довелось узнать, во что превращают людей подобные истязания. Спрашивающему достаточно соблюдать ритм и после каждого удара напоминать, что есть другой выход. Признаться. Рассказать. Освободить себя от боли.
Как скоро он не выдержит?
Хлоп. Перед глазами плясали радужные круги. На то, чтоб удерживаться от крика, уходили все силы.
— Не противься, мальчик. Нет ничего стыдного в том, чтобы поделиться своими бедами. Скажи мне — и дальше все будет хорошо.
Все будет хорошо, когда мастер Йон тебя найдет и трость эту дурацкую тебе в задницу загонит, подумал Эрех, и, когда вместо пощечины схлопотал тяжелый и короткий удар в живот, понял, что не подумал. Сказал.
Сгусток боли разорвался внутри, ослепив, выбив возможность и думать, и смотреть, и дышать.
На задворках сознания грянул гром. Потом еще раз. И еще.
Раздался грохот, посыпались стекла, и Эрех, сквозь текущие из глаз слезы, сообразил, что это происходит снаружи, а не в его голове. На то, чтобы проморгаться и сфокусировать взгляд ушла вечность. А когда получилось, он обнаружил, что мастер Тулли исчез, как и охранники. Только тот, что его бил, тихо подвывал на полу. А над Эрехом склонился Йон Рейке с ножом в одной руке и револьвером в другой. В гравированных линиях на стволе оружия, мерцая, гасли лиловые искры техномагии.
— Ты плохо выглядишь, мелкий, — вместо приветствия сообщил сыщик, перерезая веревки. — Дышать можешь?
— А вы не торопились, — в тон ему ответил Эрех, понимая, что да, может, хоть и неглубоко. — Я чуть не уснул.
Мастер широко улыбнулся и направился ко все еще лежащему в углу Юхею.
Освобожденный от кляпа глава местных бандитов огласил мир отборнейшей руганью, в которой поминались все предки мастера Тулли и их душевное расположение к мелкому домашнему скоту.
— Совершенно с тобой согласен, мастер, — хмыкнул сыщик. — Эй, док, если ты в состоянии стоять, погляди на парня у входа. Я старался ничего важного не задеть, но что-то ему все же прострелил.
— И зачем? — спросил Эрех, кое-как поднявшийся на затекшие, дрожащие ноги.
Голова кружилась, из разбитого рта по подбородку текла кровь. У целителей все хорошо, кроме того, что себя они исцелять не умеют.
— Чтобы выбить чтеца из концентрации. Ты разве не знаешь, что когда они вот так держат на полном контроле, то связь двусторонняя? Внезапная сильная боль может освободить читаемого от влияния.
Эрех не знал. Проковылял к двери, осмотрел рану. На первый взгляд все было не так уж опасно, разве что сидеть бедолага сможет не слишком скоро.
— А где сам Тулли?
— Свалил, скотина такая, — лениво отозвался Йон. — Но это не страшно, я знаю куда.
Что-то в его голосе заставило Эреха отвлечься от раненого. Выражение лица у мастера Рейке было сосредоточенным и спокойным.
— У вас кровь идет, — проглотив вертевшийся на языке вопрос, только и сказал но-Тьен. — По пиджаку пятно расплывается.
— Где? — Йон сунул руку под рубашку, ощупал бок. — Вот же! Это меня кто-то во дворе зацепил, а я и не заметил. Ладно, закончишь с этим раненым в задницу страдальцем, заштопаешь и меня. Не хватало еще и последние штаны кровью заляпать.
На все ушла уйма времени. Пока Эрех выковыривал пулю, пока мастер Рейке и мастер Юхей проверяли домоправительницу, дом, двор и нанесенный ущерб, ночь приблизилась к Черному часу. Беспокоила мысль, как там Тэфе и девочки, болела голова, было страшно от того, что где-то на свободе бродит сумасшедший, способный подчинять себе людей.
Скрипнула дверь.
— Жить будет? — с порога спросил Йон у Эреха и тут же повернулся к раненому. — Прости, парень, но выбора у меня не было. Или ранить одного, или положить всех, когда вы бы бросились защищать вашего нового хозяина.