— Ничего на нем не было, — ответил юноша, отряхиваясь, и отмахиваясь от алчущих его крови насекомых. — Только подштанники.
— Так я и думал.
Эрех потоптался некоторое время на месте, разглядывая широкую спину сыщика, потом, решившись, подошел и встал рядом. Попытался понять, что же так его привлекло. Руины, конечно, живописные, но...
Над ухом упрямо звенели комары. Эрех шлепнул одного, пристроившегося на щеке, и не выдержал:
— О чем думаете?
— А? — Рейке обернулся. — О чем? Да вот... Пытаюсь понять, зачем было тащить тело из города аж сюда, и бросать его просто так валяться на открытом месте, когда тут такие замечательные, полные всякой дряни пруды? Ты глянь на эти болота, его же здесь никто бы никогда не нашел, надо было лишь камень потяжелее выбрать. В чем смысл, э? Не нравится мне все это...
Эрех старательно подумал над сказанным. Действительно, если убийца знал, чьего сына он убил, разумнее было бы скрыть факт убийства, утопив тело. Или, если ему надо было, чтобы Ойзо нашли, оставил бы просто там, где убил.
— Верно говоришь, — Эрех осекся, сообразив, что мыслил вслух. — Каким-то образом он вывез труп сюда и бросил его так, чтобы парня гарантированно нашли. Конечно, можно подумать, что ты спугнул убийцу именно в момент, когда он собирался тула утопить. Но, зная севрасцев, думаю, он бы и тебя рядом уложил, если бы видел, что ты рядом топчешься. Ты чего зеленеешь, э?
— Ничего, — просипел Эрех, только сейчас сообразив, как сильно рисковал. Его обдало жаром. — Душно просто.
— Да-а, после дождя парит просто зверски, — сочувственно покивал мастер Рейке. — Так что вряд ли он не смог. Я думаю, он хотел, чтобы его нашли. Только кто и зачем? Что такого в этих местах? Кроме живописных развалин?
Он широким жестом обвел окружающее их пространство. Полное отсутствие подлеска, который не выживает в тени высоких кипарисов, толстый слой иголок на земле, редкие, бледно-голубые колокольчики, которые в народе называют «девичьими». Только у прудов, выложенные камнем берега которых поросли густым зеленым мхом, буйно растут папоротник и одичавшие ирисы. Да на той стороне, среди развалин, еще сохранились старые, кряжистые, при Второй династии посаженные клены и ясени.
— Тут редко кто бывает, — подвел итог растерянный Эрех и прихлопнул очередного комара. — Дорога недалеко, но с нее же не увидеть ничего.
Если не сокращать путь из Товайхо до столицы, как это обычно делал он.
— Именно! — Рейке поднял вверх указательный палец, подчеркивая важность этого вывода. — И, все же, наш убийца притащил и бросил тело именно тут. Жаль, следов не найти, на этой хвое ничего не отпечатывается. И мы должны понять, зачем. Поймем — дальше нам будет легче.
Он развернулся и хлопнул Эреха по плечу, приглашая следовать за собой. От силы его руки Эрех пригнулся.
— Пошли, мелкий. У меня еще есть несколько вопросов, на которые нам сегодня не мешало бы найти ответы.
Теон Делко задумчиво смотрел в окно своего кабинета. За его спиной переминались адъютанты, два идиота, не способные никакой проблемы решить.
— Отправлю на границу, чистить сортиры, — процедил он, прерывая тягостное молчание.
Полковник Делко был зол. Встреча в Королевском парке перечеркивала все его планы. Менее всего он рассчитывал, что в расследование смерти тула Ойзо ввяжется этот сукин сын Рейке.
— Надеюсь, вам хоть что-то удалось узнать, — он обернулся и вперил в подчиненных тяжелый взгляд.
— Да, полковник! — хором рявкнули оба, и Теон поморщился.
Про себя он давно звал их Правая и Левая. В жизни они были его лейтенантами, Михо Рои и Тарьен Сола. Оба достаточно умны, чтобы не болтать о происходящем в штабе командования и достаточно глупы, чтобы не замечать отдельных вещей. К сожалению, иногда эта глупость его подводила. Как вот сегодня, когда они пропустили в жилище убитого Ойзо-младшего вездесущего Йона Рейке.
— Так рассказывайте, что замерли, — буркнул полковник.
— Он ушел со службы восемь лет назад, — начал Рои. — Причину увольнения мне узнать не удалось.
Теон припомнил дождливую ночь и узкую, мощеную улицу, зажатую между двумя рядами одинаковых домов.
— Я ее знаю, так что не стоит уделять этому излишнее внимание, — прервал он Михо. — Что там дальше?
— Год пропадал неизвестно где, — это уже Тарьен. — Потом вернулся в Альмейру, поселился в домике на окраине Северных кварталов. Живет один. Семьи не завел. Любовниц нет. Иногда ходит в заведение матушки Катрионы. Это все.