– Иди, балаболка. Вон, девчонкам свои страсти расскажи, – отмахнулась от него женщина.
Пробраться к подъезду незамеченной было невозможно. Туда-сюда сновали люди в милицейской форме, сворачивали длиннющие шланги пожарные… Люся еще некоторое время потопталась в толпе и поехала домой – если документы целы, ее и без того отыщут, а если нет, тогда тем более нечего вертеться около чужой квартиры.
Дома обо всем она рассказала Василисе.
– Ох, не по душе мне это дело, – пробубнила подруга, откладывая вязанье. – Надо Пашке позвонить.
Сын ее Павел Дмитриевич Курицын верой и правдой служил в органах милиции, и лишний раз мать его не беспокоила. Но сегодняшний случай ее всполошил не на шутку, и она потянулась к телефону.
– Лидочка? Пашу позови, пожалуйста, – попросила она невестку. – Ах, его нет… А когда будет?.. Вон как… А у вас как дела?
Выслушав получасовой доклад о состоянии дел в семье, Василиса положила трубку.
– Паши дома нет, когда вернется, неизвестно. Вот ведь какая неприятность – перед самым Первым мая такое непраздничное происшествие, – бубнила она.
Первомай подруги отмечали по старинке – весело, бурно, с песней «Утро красит нежным цветом стены древнего Кремля…». А как петь такую легкую и радостную песню, если у тебя совершенно нет документов, а тот, кто их нашел, умудрился погибнуть прямо накануне гулянья – двадцать девятого апреля!
– Вася, ты не волнуйся, я все замечательно придумала, – успокаивала подругу Люся. – Давай немного подождем, если документы не объявятся, я сделаю новые. А про это недоразумение просто забудем.
– Давай попробуем. Только ты теперь будь внимательнее и осторожней, обещаешь?
– Клянусь… твоим здоровьем.
Поздно вечером позвонил Паша и сухим, командным голосом приказал:
– По одной не ходить, вечером никуда не бегать. Никакого легкомыслия – в районе действует маньяк, который интересуется исключительно дамами пожилого возраста. И не вздумайте мне доказывать, что у вас еще пора молодости!
– Наглец! – фыркнула Василиса и отсоединилась.
Где-то глубоко внутри зашевелилась тревога. Пришлось залить ее рюмочкой винца и уже спокойно отойти ко сну.
Грянули майские праздники – сначала отмечали День мира и труда, а потом незаметно пролетел и День Победы. Звонки знакомых, друзей, праздничные телепередачи и душевные застолья захватили подруг. Обо всем плохом как-то забылось, и теперь их головы были забиты исключительно рецептами оригинальных салатов, яркими воспоминаниями о подарках. Жалко было, что праздники быстро кончились. Еще беспокоила Ольга – единственная дочь Люси. Как там ей праздновалось в чужом городе? Она совсем недавно уехала в Москву и обещала вернуться только к сентябрю. Маминым заботам она доверила свою квартиру и обилие домашних цветов, которые Люся время от времени ходила поливать. Правда, теперь, со всеми этими праздниками, она совсем про них забыла. Вспомнила лишь тогда, когда подруги возвращались от гостеприимной Марии.
– Вася, вот за этим углом Олин дом, пойдем цветочки польем, а? – вдруг попросила Люся.
– Уже бесполезно. Какие цветочки столько без воды выдержат? Засохли уже, – отмахнулась Василиса.
– Тебе трудно, да? Посмотри, какая замечательная погода! И спать совсем не хочется. Сегодня какой праздник отмечали? День Победы? Вот и победи свою лень.
– Праздник был вчера, а сегодня…
– Пошли, говорю! Польем цветы по-человечески, а то сама напилась, а им фигу?
Василиса упиралась недолго. Цветочки, так цветочки. Домой идти все равно не хотелось, так славно было на улице. То и дело попадались пьяные, орущие компании, деловито бегали собаки, заглядывая друг другу под хвосты, звенели первые комары, и пахло весной. Зато в Олиной квартире запах был неприятный.
– Люсь, ты хоть бы мусор вынесла, – сморщилась Василиса.
– Откуда тут мусор? Оля его вынесла еще… Ва-а-ась!! Ой!! Кто это?!!
В кресле сидела женщина, сложив руки на коленях и опустив голову.
– Вы кто? Как сюда попали? – тряхнула ее за плечо Василиса и с ужасом отпрянула – женщина стала медленно заваливаться на бок. Она была мертва.
В углу брошенной собачонкой скулила Люся, зажимая руками рот. Праздничный хмель мгновенно улетучился, бояться и выть не было времени, поэтому Василиса предложила первое, что пришло в голову:
– Бабулю завернем в тот плед и оттащим на лавочку, к первому подъезду. Там ее утром сразу найдут. Потом будем думать. Да, и открой балкон!
Пока Люся раскрывала балкон, форточки и все окна, Василиса свалила тело на плед.
– Берись.
– Не… Вася, я… – блеяла Люся, боясь приблизиться.
– Быстро! А то я вас местами поменяю. Хватайся за концы пледа.
– А вдруг кто-нибудь увидит?
– Мы осторожно. И сейчас такое время, когда ходят только пьяные и влюбленные. И те и другие ничего вокруг не замечают. Пошли.
Спустились вниз без приключений. Едва переставляя ноги, доперли ношу до первого подъезда.
– Заходи в подвал, – командовала Василиса.
– Ты же говорила… – сопела от натуги Люся.
– Давай в подвал, нашла время для дискуссий! – яростно шипела подруга.
Затащив покойницу в подвал, Василиса выдернула плед.
– Зачем ты его берешь? – удивилась Люся. – Я все равно теперь на нем спать не буду…
– А тебя никто и не заставляет. Просто лишние улики убираю. Вдруг какая из соседок Олин плед узнает? Не отмоешься. Пошли к Ольге.
Вернувшись в квартиру, Люся кинулась в ванную за ведром и тряпкой.
– Погоди, ничего не трогай. Давай все как следует осмотрим.
Подруги оглядели комнату.
– Вон, смотри, у Вовкиной штанги блин откручен, – вдруг заметила Люся.
Володя приходился ей гражданским зятем, вел здоровый образ жизни и по утрам разминался со штангой. Теперь с одного конца штанги блина не хватало.
– А ты точно знаешь, что его раньше не открутили?
– Точно. Вовчик у нас нормальный спортсмен, и штанга у него новая. Он за нее две тысячи отдавал. Что же, ты думаешь, он за такие деньги себе недоделанную бы купил? – рассуждала Люся. – Я еще понимаю, если бы эта железяка валялась рядом, а то ведь нет ее.
Блина на самом деле нигде не было. Подруги облазили уже каждый уголок – ничего. Целый час потратили на уборку квартиры. Брезгливая Люся перемыла все с отбеливателем, а Василиса не уставала жечь спички, искореняя неприятный запах. Скоро квартира засияла, зато за окнами царила непроглядная тьма.
– Домой пойдем или здесь переночуем? – спросила Люся.
– Домой.
Идти по темной улице было страшно, но совсем уж не хотелось оставаться в комнате, где неизвестно сколько времени просидел труп. Поэтому подруги рванули к родному дому мелкой трусцой, постоянно оглядываясь и все время прибавляя скорость. По дороге в каком-то дворе запихали плед в мусорный бак и еще быстрее припустили до дому. Опомнились только тогда, когда за ними плотно захлопнулась дверь. Отдышавшись и поочередно приняв ванну, теперь женщины сидели на кухне за столом, раскрасневшиеся и чуть успокоенные.
– Скажи мне, Василиса, что нам помешало вызвать милицию? Зачем мы таскались с этой несчастной старушкой по подвалам?
– Да это я, дура, испугалась. Думаю, Пашки нет, вызовешь кого-нибудь незнакомого, а от нас разит, как от винзавода. Иди потом, доказывай, что это не мы ее нечаянно прикончили. Была бы трезвая, ни за что такое бы в голову не пришло.
– Ну что ж, не тащить же обратно… Это же надо! За две недели со вторым трупом сталкиваемся! Это неспроста, давай думать, какая это сволочь подсунула нам подкидыша. – Люся решительно хлопнула ладошкой по столу.
– Не нам, а вам, – корректно поправила Василиса.