Наконец священник начал церемонию, и мальчику показалось, что она никогда не закончится. В самом конце, перед тем, как гробы закрыли, Уилл должен был подойти и в последний раз посмотреть на родителей. Он понятия не имел, как справился с этой задачей, и помнил только, что с одной стороны рядом с ним шла Диана, а с другой — Джон и Моника. Подойдя к гробам, он все-таки рискнул заглянуть внутрь. Родители выглядели ужасно, как восковые манекены, а не те живые люди, которых он так хорошо знал и помнил. Когда крышки захлопнулись, Уильям закрыл глаза и, не открывая их, проследовал за остальными на кладбище. Каким-то чудом он сумел сдержать слезы, когда опускали гробы, и бросил на них горсть земли, прошептав слова прощания и благодарности этим людям, которые вырастили его и так любили, несмотря на то, что он был сыном других родителей.
Когда толпа начала расходиться, Уильям вместе с агентами направился к машине. Они собирались напоследок заехать на ферму за вещами. Джон велел ему не скромничать и взять все, что захочется, и Уильям после некоторых колебаний поинтересовался, можно ли ему оставить мопед. Доггетт распорядился, чтобы его приготовили к отправке. По дороге к машине Уилл услышал, как кто-то окликнул его по имени, и обернулся. К нему бегом приближался Джимми Хендерсон, но в последний момент, смутившись, резко остановился и опустил глаза.
А потом протянул руку и сказал:
— До свидания, Уильям. Удачи тебе.
Весь город уже знал, что Уилл уедет вместе с агентами. Искренне удивившись, мальчик все же пожал бывшему недругу руку.
— Пока, Джимми, — сказал Уильям. Оба кивнули друг другу на прощание, и Уилл сел в машину.
Поездка на ферму показалась ему совершенно нереальной. Он столько раз проезжал по этой дороге, что знал здесь каждый камень, но все равно все это походило на сон. Когда машина остановилась у фермы, ноющая боль в сердце стала невыносимой. Дом выглядел пустым, заброшенным, чужим — совсем не таким, каким он его помнил и любил. Уильям боялся, что увидит на полу кровь или еще что-нибудь, что расплачется, как только переступит его порог, но, собравшись с духом, прошел следом за агентами и огляделся. Дом был кристально чист, что только делало его еще более незнакомым. Уильям отправился наверх собираться.
Он уже решил, что хочет сохранить все, включая свою постель. Робби Хендерсон с приятелями заехали на своих грузовичках, чтобы отвезти коробки с вещами в Де-Мойн, откуда их потом должны были отправить на новое место жительство Уильяма. Джон не сказал, куда они поедут, только сообщил, что это какое-то место, куда Фокс и Дана при необходимости доберутся без труда. С помощью Моники Уильям выбрал несколько фотоальбомов, принадлежавших Ван де Кампам, чтобы захватить с собой, и еще кое-какую мелочь. Было уже позже десяти, когда они закончили. Уильям в последний раз обошел дом и сарай, понимая, что больше их не увидит, и сквозь слезы внимательно осмотрел каждый уголок, стараясь запечатлеть в памяти все до мельчайших деталей.
А потом, набравшись храбрости, Уильям вышел из дома и, повернувшись к нему спиной, направился в новое, неизведанное будущее. По дороге в мотель он молчал и перед сном тоже не проронил ни звука. Моника не на шутку забеспокоилась, но Джон, больше нее знавший о детях, отнесся к этому спокойно. Ведь уже завтра Уильяму предстоит навсегда расстаться с родными местами.
========== Часть восьмая ==========
Следующее утро выдалось мрачным и угрюмым, как раз под стать настроению Уильяма. Но, несмотря на это, он с нетерпением ждал сегодняшнего дня, ведь ему предстоял первый в жизни перелет. Не совсем первый, конечно: теперь мальчик знал, что летал и раньше, но совсем маленьким. Нервозное ожидание такого необычного приключения периодически сменялось радостным возбуждением: совсем скоро Уильям встретится со своей бабушкой — мамой его матери. Интересно, какая она? Понравится ли он их семье? А они ему? Почистив зубы и одевшись, Уилл вместе с агентами вышел к машине и начал складывать вещи. Уильям простился со всеми еще в день похорон, но Моника заверила его, что напоследок они еще раз заедут к Джошу и на кладбище.
Прощаться с друзьями было тяжело, но они обещали писать и звонить друг другу как можно чаще. Джон даже дал им адрес Мэгги Скалли, который все равно ни для кого не был секретом. Мисс Диана, мистер Джейк и Лэйси обняли Уильяма на прощание, а потом все отошли, оставив его наедине с Джошем.
— Спасибо тебе за все. За помощь и за… — Он замолк. Джош кивнул, тоже не доверяя своему голосу.
— Обязательно пиши и звони, — сказал мальчик, а Уильям достал из сумки толстый альбом и протянул приятелю.
— Это мои бейсбольные карточки, — сказал он. — Держи.
Джош помотал головой.
— Ни за что, ты же их обожаешь. Столько лет собирал!
Но Уильям все равно всучил ему альбом.
— А теперь они твои. Только обещай, что будешь смотреть все игры «Пайрэтс», ладно?
Джош кивнул и в свою очередь протянул Уильяму какой-то пакет. Внутри оказалась полная коллекция «Звездных войн» на DVD.
— Когда смотрю эти фильмы, каждый раз прямо вижу, как мы с тобой летаем на космическом корабле и надираем задницу пришельцам, — с ухмылкой добавил приятель.
Уильям фыркнул и отшутился:
— Ну конечно, мечтай!
В этот момент Джон и Моника как-то странно переглянулись, но Уилл не обратил на это внимания. Мальчики, в итоге так и не совладав со слезами, обнялись и помахали друг другу на прощанье. Уилл залез в машину и, обернувшись, смотрел, как исчезают вдали фигуры его лучшего друга и его семьи. Осталась всего одна остановка — кладбище, а потом они уедут из Мидвилля навсегда.
Мальчик положил по одной розе на еще свежие могилы своих приемных родителей и внезапно осознал, как отчаянно хочет, чтобы этот кошмар закончился. Чтобы ему не надо было искать никаких настоящих родителей, уезжать из Мидвилля, из родного дома, от Джоша. Чтобы можно было опять просто пойти домой и жить с Бобом и Нэнси, которые любили его как родного, ездить на библейские чтения по субботам, а на следующий день — в воскресную школу, готовить печенья с Нэнси и смотреть на звезды, лежа на капоте грузовичка. Он отчаянно хотел вернуть свою обычную жизнь.
Которая, увы, навсегда осталась позади, канула в небытие вместе с Бобом и Нэнси. И сейчас Уильям чувствовал себя так, будто случайно оказался один в чужой стране, где никого не знал, не понимал местного языка и потерялся. Он понял, что не хочет лететь в Вашингтон, не хочет знакомиться с бабушкой и другими родственниками, которые были для него чужими. И вдруг ощутил такую боль, что стало тяжело дышать, но потом поглядел на стоявших по обе стороны агентов и сразу почувствовал себя лучше. Все-таки он не один, и есть люди, готовые помочь. Но они ему не родные. Агенты задержались у могил еще на несколько секунд, а Уильям повернулся и направился на стоянку, но, как он только подошел к автомобилю, кто-то внезапно схватил его.
От ужаса мальчик не мог даже пошевелиться. Чьи-то грубые руки подхватили его и стремительно потащили к стоявшей неподалеку машине. Справившись с паникой, мальчик начал отбиваться.
— ДЖОН! МОНИКА! ПОМОГИТЕ! — вопил он что есть мочи.
Агенты резко развернулись и, увидев, что происходит, бросились следом, на ходу вытаскивая оружие. Уилл ощутил, как какой-то мертвенный холод сковал все его тело с ног до головы, и сразу узнал это чувство: точно такое же возникло у него на ферме в тот день, когда убили родителей. Уильям задрал голову и посмотрел на своего похитителя: это был тот самый человек из черного внедорожника. Человек, на чьей совести была смерть Боба и Нэнси.