– Привет Арам!
Елена звонила своему давнему ереванскому другу.
– Привет Ленка!
– Помнишь, я когда то работала в вашей газете внештатным сотрудником?
– Было такое дело. Как не вспомнить?
– А можешь ты мне дать какую-нибудь корочку по этому поводу?
– Для тебя нет ничего невозможного.
– Ну спасибо тебе друг сердечный!
– Ты куда собралась, моя красавица?
– В Европу.
– Ого! Шенгенскую визу получила?
– Вчера.
– Отлично. Завтра зайди сюда за корочкой. Да, не забудь прислать мне на почту свою фотку.
Пройдя паспортный контроль в аэропорту Таллинна, Елена принялась искать табличку со своим именем. Её держал мужчина с типичной прибалтийской внешностью.
– Здравствуйте! Это я Елена Арутюнян.
– Возьмите это, – коротко, без лишних вопросов сказал встречающий и вручил ей пакет с весомым содержимым, – Оплата, как договаривались, наличными, сейчас.
Елена взглянула в содержимое пакета и оставшись довольной вручила мужчине деньги. На том и расстались.
Погодка в столице Эстонии была не лучше питерской – то же мрачное небо, тот же надоедливо моросящий дождь.
Елена накинула на голову капюшон дождевика, натянула антиковидную маску, и села в заведомо известный номер маршрутки. Доехав до столицы Эстонии, она пересела в другой автобус, который долго ехал и вскоре она оказалась загородом в лесистой местности. Высадившись по нужному адресу, Елена поправила капюшон и вошла на территорию ухоженного парка со скамейками, цветочными клумбами и газонами. В конце парка красовалось здание, фасад которого напоминал скорее санаторий нежели заведение для умалишённых.
Табличка у входа была написана на эстонском, но, прочитав понятное всем слово «rehabilitatsioon» и сверив название с записью на бумажке, она поняла, что приехала по адресу.
Озираясь вокруг, Елена смогла зафиксировать расположение камер видео наблюдений. Затем она зашла вовнутрь и без посторонней помощи нашла кабинет главного врача.
– Добрый день! Меня зовут Елена Арутюнян. Я корреспондент газеты из Армении.
Елена показала корочку.
Главный врач, строгий мужчина в очках, долго всматривался в армянские буквы, но сверив фотокарточку, вернул документ обратно.
– Чем могу быть вам полезен? – спросил он с трудом выговаривая давно забытые русские слова.
– У вас находится пациентка по имени Ингрид Виитала. Несколько месяцев назад, спасаясь от религиозных преследований в России, она получила в вашей стране политическое убежище. К сожалению эти преследования не прошли даром. У неё началось психическое расстройство в результате чего она оказалась в вашем заведении.
Главврач терпеливо выслушал Елену и ни один мускул не дрогнул на его лице. Когда Елена замолчала, то воцарилась пауза, которую нарушил сам врач.
– Есть у нас такая пациентка. Что вам надо?
– Мне поручено взять у неё интервью. Нашим читателям очень интересно узнать в результате чего граждане не русской национальности и вероисповеданий бегут в Эстонию?
Елена готовилась к этой встрече давно и заранее вызубрила весь текст. Она заведомо знала какие подходцы надо применить, чтобы добиться желаемого результата – свидания с Ингрид, и этот результат не заставил себя долго ждать.
– Я могу вам предоставить свидание с ней, но предупреждаю, что специфика её болезни такова, что она полностью ушла в себя, ни с кем не общается и не разговаривает. Не думаю, что для хорошего интервью вы нашли нужный субъект.
– Ничего. Мне будет достаточна даже незначительная информация.
– Как вам будет угодно. Но заранее хочу вас предупредить. Делать какие- либо фотоснимки я категорически запрещаю.
– Обещаю вам что не буду ничего снимать.
– Хорошо. Где желаете с ней беседовать?
– Я бы хотела пообщаться на свежем воздухе, в вашем чудесном парке.
Главврач поднял телефонную трубку и по-эстонски отдал соответствующее распоряжение.
– Ну пожалуйста! Ингрид в вашем распоряжении вон у той скамейки.
Доктор подошёл к окну и указал Елене на сидящую в коляске женщину, которую медсестра только что выкатила в парк.
– Спасибо вам, – сказала Елена и, снова накинув капюшон, спустилась в парк.
Сидящая в инвалидной коляске Ингрид представляла собой жалкое зрелище. Елена с трудом узнала бывшую разлучницу своего сына. От былой северной красы с фигурой топ-модели не осталось и следа: осунувшееся и резко постаревшее лицо, висящий на худющем теле больничный халат и самое страшное – полностью отсутствующий взгляд. Глаза её смотрели в никуда, внимание ничто не привлекало и, когда Елена встала перед нею, та не обратила никакого внимания.