– А там не отмечают, что эта бедняжка совершила двойное преступление, которое во всех странах сурово карается законом.
– Нет. Об этом ни словечка.
– То, то! Поэтому и приходится обычной восточной женщине закрывать прорехи международного правосудия, вернее не правосудия, а несправедливости. Моя совесть чиста. Зло наказано и более никогда не будет угрожать нашей семье.
Елена, спокойно вздохнув, откинулась назад. Машина мчалась по Колтушскому шоссе, приближая долгожданную встречу бабушки с внучкой и от этого на душе становилось светло и счастливо.
– Сынок, притормози у нашего перекрёстка. Мне надо кое что в хозяйственном магазине купить.
– Я с тобою ма, – сказал Парис и припарковал машину.
В магазине, высматривая каждый свой товар, они оказались в разных местах. Елена заметила, что её в упор разглядывает какой-то неопрятный мужчина средних лет, размахивая при этом новеньким топором, наверное только что взятым с полки. Елене стало неловко от этого и она устремилась к Парису.
– Кто этот странный тип? – спросила она сына, взглядом указывая на мужчину, который продолжал смотреть на них и по прежнему махать топором.
Парис присмотрелся и лицо его стало тревожным.
– Сынок! Кто этот человек? – уже настойчиво спросила Елена.
– Не обращай на него внимания, мама.
– Он идёт к нам! Ты его знаешь? Отвечай!
– Да, знаю.
– Кто он?
– Это бывший муж Ингрид.
Елена негодующе посмотрела на сына.
– Так значит у неё ещё и муж был? – тихо произнесла она.
– Да был когда то. Выпивохой оказался вот и расстались.
Между тем мужчина, по прежнему, грозно размахивая топором, решительно шёл в их сторону.
– Мама! Давай уйдём отсюда, – встревожился Парис.
– Нет уж, останемся. Он хочет мне что то сказать.
– Мама! Не капризничай. Пошли отсюда от греха подальше. Это добром не кончится.
Но Елена не слушалась и продолжала упорно стоять на месте.
– Не бойся сынок. Небось насмотрелся на всякое в своём морге. Ещё не родился тот, кто бы посмел меня пальцем тронуть.
Мужчина с нехорошей улыбкой продолжал шагать в их сторону и настолько приблизился, что в воздухе запахло спиртным.
Не на шутку встревоженный Парис, предчувствуя большую беду, выступил к нему навстречу, но мужчина, будто не замечая его, оттолкнул в сторону и прошёл вперёд.
– Что вам надо? – возмущённо воскликнул Парис, не сводя глаз с топора, – Кто вы такой?
– Меня зовут Вова, – ответил мужчина, глядя исключительно в сторону Елены и продолжил, – Я эту женщину давно ищу. Вас ведь Еленой зовут не так ли?
– Правильно, – ответила мать, которая в отличии от Париса, смотрела не на топор, а прямо в лицо Вовы.
– Ну, наконец то, я вас нашёл.
– Зачем вы её искали и откуда вы её знаете? – строго спросил Парис.
Мужчина между тем бережливо положил топор на полку и произнёс восторженно:
– А кто здесь не знает храбрую Елену, которая ударом скалки повалила на землю волчицу?
Парис облегчённо выдохнул.
– А вы наверное её сын? – спросил Вова, наконец то, обратив внимание на Париса, – Если не ошибаюсь вас Парисом зовут? Этакое древнее имя времён троянских войн.
«Пьяньчуга, а образованный» – подумал Парис.
Вову, бывшего мужа Ингрид, он видел всего лишь раз, но запомнил его лицо хорошо.
«Пьянь подзаборная» – с таким отвращением она отзывалась о бывшем муже. Но тем не менее эта пьянь имела и образование и когда то владела профессией.
– Елена! – торжественно произнёс Вова, – Вы образец женственности и одновременно смелости. Позвольте поцеловать ту руку, которая не побоялась ударить грозного зверя.
Сказав так он, не дожидаясь разрешения, прильнул губами к руке Елены, а потом достал из кармана тот самый волчий оберег и надел ей на запястье.
– Эта вещица осталась от моей бывшей жены. На нём волк с разноцветными глазами. Я давно решил, что он должен принадлежать вам. По моему это будет справедливо и пусть этот волк бережёт вашу жизнь.
– А где сейчас ваша бывшая жена? – осторожно спросила Елена.
– Удрала в неизвестном направлении, – весело развёл руками бывший муж, – Оставила на столе этот предмет и исчезла на все четыре стороны.
– Я вижу вы этому рады?
– Рад не спорю. Она ведь на меня порчу наводила.
– Каким образом?
– Спаивала. Сделала меня пьяницей, – нахмурив брови, сказал Вова.
– Но вы же развелись.
– Вы не поверите, но после развода я бросил пить.
– Ой ли? – засомневалась в правдивости сказанного Елена, показательно шмыгая носом.
– Вот вам истинный крест! – трижды перекрестился Вова, – Чтоб я сдох, если вру. Вы та женщина, которой я не посмею лгать. Вы для меня, как святая!