— Прямо сам подошел и познакомился? — спросила Нина, которая, несмотря на молодость, успела дважды побывать замужем, и оба раза неудачно. Теперь двоих детей одна растит.
— Да нет. Там общий знакомый оказался. — В подробности я вдаваться не стала. Какая им разница.
— Обалдеть! Повезло твоей Надьке, — вздохнула Олечка.
— А у меня времени совсем нет, — пожаловалась Нина. — Поэтому и познакомиться ни с кем не могу. Слушай, Веруль, если Надька вдруг от него откажется, перепасуешь мне?
— От таких не отказываются, — снова вздохнула Олечка.
— Да я так, на всякий случай.
— Нужна ты со своими довесками такому мужику! — вмешалась старший кассир Лида. Она вечно рубит правду-матку сплеча. — Он себе молодую и необремененную найдет. У мужиков-то всегда выбор есть. А вот нам, бедным, сперва надо найти, а потом удержать.
— Было бы что удерживать, — сердито бросила Нина. — Иных как поближе рассмотришь, только одно желание возникает: поскорее избавиться.
Вечером я доложила о своей встрече Надьке. Та почему-то страшно удивилась.
— Надо же. А мне так и не позвонил.
— Мне он сказал, что позвонит, — еще раз повторила я.
Надька передернула плечами:
— Поживем — увидим.
Бабка наша тем временем произвела фурор среди иностранных кандидатов в женихи. Что молодая в купальнике, что старая. Откликнулись все четверо, и притом очень быстро. Педро из Эквадора писал на ломаном английском пышные, страстные и увесистые послания, уверяя всеми ему доступными способами, что уже сгорает от страсти и жаждет свидания с несравненной синьорой. Напор его пугал меня и даже Надежду, но только не нашу бабку.
— Может, не стоит ему больше писать? — осторожно спрашивала у нее моя дочь. — Мне кажется, он сумасшедший.
— А мне нравится, — возражала мама. — Тем более он ведь далеко.
— Надька, как ты думаешь, не может такого случиться, что его принесет к нам в гости? — не на шутку беспокоилась я.
— Ма, да у него же адреса нашего нет. И визу получать замучается. Тем более без приглашения.
— А если туристом прибудет?
— Маловероятно, — продолжала успокаивать меня дочь. — А главное, повторяю, своего адреса мы ему не давали. Вообще-то он мне тоже не нравится. Бешеный кобель какой-то. У них с бабкой уже почти секс по переписке.
— Это-то меня и страшит. Правда, может, ему больше ничего и не надо? Именно таким образом кайф ловит!
— Не знаю, как он, но бабка точно подсела, — смеялась Надька. — Она теперь сексуальный английский освоила. Сильно кругозор расширила.
Бабка сердилась:
— Зато с бывшим английским полицейским мы живопись обсуждаем. Он большой поклонник Тернера и Констебля.
Я засмеялась:
— Констебля — это естественно. Как же бывшему констеблю не быть его поклонником!
— Серые вы у меня личности, — продолжала сердиться мама. — Лучше бы почаще в Пушкинский музей ходили!
— Кстати, а как твои танцы живота поживают? Или тебе не до них?
— Почему это? Хожу. Сегодня утром была, — не отрывая глаз от монитора, сообщила она.
— И как успехи? — не отставала Надька.
Бабка фурией взвилась со стула:
— Вы мне дадите с людьми пообщаться или так и будете над душой стоять?
— А моя помощь тебе уже не требуется? — опешила Надька.
— Сама справлюсь! — как от назойливой мухи, отмахнулась она от внучки.
Мы ретировались на кухню.
Надька теперь жалела, что вовлекла бабку в международные романтические связи.
— Мать, тебе не кажется, что у нее это принимает характер наркозависимости? От компьютера теперь ее не отковыряешь. Хоть отдельный покупай.
— А о чем ты раньше думала? — спросила я.
— Вообще-то о тебе. Для тебя старалась. Мне и в голову не приходило, что на это бабка западет. Между прочим, мне свою почту надо проверить, а она сидит и сидит. Живописует Педро свои прелести двадцатилетней давности.
— Ты серьезно?
— Ма, мне совсем не до шуток, — мрачно произнесла моя дочь. — У них переписка с гипертрофированно сексуальным уклоном. Давай-ка вместе подумаем, как бы ее отвлечь и переориентировать.
— Чем ее теперь переориентируешь? Картошку позвать чистить на кухню? Так ведь не пойдет. Что я, по-твоему, могу предложить ей увлекательного?
— И то правда, — вздохнула Надежда. — Ты и себе не можешь.
Ах, как же она была права!
V
Позвонила Нонна и торжественным тоном объявила:
— Нашла!
Я принялась лихорадочно вспоминать, что именно искала моя подруга в последнее время? Шторы она вроде несколько месяцев назад нашла именно такие, как хотела, и мы это уже несколько раз обсудили. Столешницу вместо старой, треснувшей, поменяла, но ее даже искать не пришлось — пошла в магазин и купила новую, которая тютелька в тютельку встала на место старой. Босоножки ей нужны были черные, с невысоким каблуком, их действительно долго искала, но тоже нашла. Нет, видимо, я что-то запамятовала.
— Не слышу радости, — возмутилась Нонка.
— Почему я должна радоваться, если ты себе что-то нашла?
— Нахалка! — еще сильнее вознегодовала она. — Для тебя ведь искала.
— Да я, кажется, ничего у тебя не просила.
— А мужика?
Я рассмеялась. Ее правда. Просила. Но ведь не всерьез!
— Где же ты его отыскала? — продолжала веселиться я. — На улице, что ли, валялся? Обронил кто-то, а ты для меня подобрала?
— Почему это на улице? — разобиделась подруга. — Очень приличный, между прочим, человек. С рекомендациями.
— От бывшей жены? — смех меня теперь просто душил.
— Нет, от его родной сестры, — сердито ответила Нонна. — Я, дорогая, человек ответственный, с кем попало знакомить тебя не могу. Знаешь, сколько вокруг сволочей и жуликов развелось. А жена его, между прочим, сама ушла.
— Скажем так, не самая блестящая рекомендация, — по-прежнему веселилась я.
— Это смотря с какой стороны посмотреть. Жена его переводчицей в одной фирме работала. Вот и выскочила замуж за своего работодателя-немца. В Германию с ним уехала. И сына с собой забрала. Они теперь там в полном шоколаде живут.
— А здесь, значит, плохо жили?
— Да нет. Тоже нормально. Но там, естественно, лучше.
— То есть жена меркантильная оказалась, — вставила я.
— Святые слова. Он, бедный, потом долго страдал! Главное, мужик такой… Ну, который все в семью. Дачу построил. Квартиру новую купил и отделал, а ей оказалось мало.
— Нонка, а ты не допускаешь, что она его не любила. Или сначала да, а потом любовь кончилась.
— Немца, ясное дело, проще любить. У него там, в Германии, и квартира огромная, и дом, и вообще состояние. Но тебе, Вера, это даже на руку. Мужик теперь вакантный. Порядочный, обеспеченный. И гарантированно на твое добро не позарится. В общем, подруга, освобождаем субботний вечер. Идем знакомиться.
Я опешила.
— Нонна, что, прямо так? Ты меня приведешь и скажешь, мол, давайте знакомьтесь?
— Нет, его сестра все правильно обставляет. У нас будет вроде девичьих посиделок. А он как бы случайно заглянет. Она какой-то предлог изобрела. Ну, типа, он должен что-то у нее забрать или, наоборот, что-то нужное ей принести. Точно не помню, но и не важно.
— Ой, глупо как-то и стыдно!
— Брось. Тебя это ни к чему не обязывает. Не понравится, ну и бог с ним. Посидим, потреплемся. Ленка — баба мировая. Даже удивительно, что ты с ней у меня ни разу не состыковалась. Вот наконец и познакомитесь. Сама ведь жаловалась, давно никуда не ходишь. Да и я от оглоедов своих отдохну. А то они меня скоро с ума сведут.
А что я, собственно, теряла? Вот и согласилась. Ничего от предстоящего знакомства, конечно, не ожидала. Почему-то в подобных случаях доброхоты чаще всего пытаются свести совершенно несовместимых людей. Возможно, отдельные удачные попадания и встречаются, но редко. Во всяком случае, в моем поле зрения ни одного не было. Ну хоть развлекусь. Да и с Леной наконец познакомлюсь. А то Нонна мне столько про нее рассказывала. Интересно живьем посмотреть.