Александр Борисович смотрел на мир уверенно, действовал целеустремленно и никогда не останавливался на достигнутом. Уже в пятнадцать лет он экстерном окончил школу в Витебске и, сдав вступительные на отлично, поступил в Физтех. Поначалу друзей в институте у него не было, да и откуда им было взяться, если веселым студенческим развлечениям он предпочитал чтение математических трудов. Однако со временем, когда научный потенциал молодого ученого стал очевиден окружающим, круг общения Александра заметно расширился. Физики, для которых он занимался матобеспечением, стремились публиковать работы в соавторстве с Александром. Многие ученые восхищались его оригинальными работами и считали за честь поработать с ним.
Высокий, статный Суворов с легкостью покорял труднодостижимые научные высоты, а сам и вовсе являлся высотой недостижимой – для юных студенток и степенных научных сотрудниц, напрасно вившихся вокруг обаятельного математика. За обаянием и улыбкой Александра скрывался железный характер, полностью соответствовавший его фамилии. «Суворов у нас суров», – любил шутить заведующий кафедрой, на которой работал Александр, и которую ему прочили возглавить в будущем.
Наука была смыслом его жизни, а он для науки – движущей силой, и все, что не вписывалось в рамки главного интереса, ему мешало. Конечно, любопытные кумушки с кафедры давно разведали и не единожды обсудили за чаем, что иногда видели Суворова с некой ухоженной, модной дамой, чуть ли не идущими под ручку.
«Небось, замужняя, а ему, сухарю, для здоровья надо», – постановили кумушки, не знавшие о том, что это всего лишь двоюродная сестра Суворова, с которой у того и правда были дружеские родственные отношения. Сестра и правда была замужем, счастливо и весьма удачно – за дипломатическим работником. Изредка Суворов составлял сестре компанию на концертах классической музыки и вежливо дремал в кресле под убаюкивающие мелодии, сожалея о такой пустой и бессмысленной трате времени.
Теперь же, изучая афиши, Александр был несказанно рад этим принесенным в дар искусству жертвам. Благодаря им он хотя бы знал, где искать в огромной Москве не оставившую ему номера телефона Надежду Трувер.
Несколько дней назад Суворов ходил в МГУ на лекцию видного математика из ГДР. Приезд зарубежного гостя вызвал ажиотаж, и желающих посетить лекцию оказалось столько, что не все вместились в актовый зал, в связи с чем решено было провести еще одну лекцию на следующий день.
Из зала Александр вышел крайне раздраженным. Он не мог понять, почему слушатели пребывали в таком восторге и почему никто не видел или не хотел видеть, что теория зарубежного гостя серьезно хромает как минимум по нескольким основным пунктам. Суворов пытался что-то доказать, но его никто не хотел слушать, а потом и вовсе пригрозили выгнать, если он не перестанет перебивать лектора.
«Я им покажу!» – сердито думал Суворов. На выходе он видел восторженные лица и слышал исключительно положительные отзывы о лекции, что выводило его из себя еще больше. Продираясь сквозь толпу на лестницу, он заметил хрупкую девушку, которая выглядела еще более сердитой, чем он, если это было возможно.
Александр изменил своему правилу не заводить первым разговоры с незнакомыми учеными дамами и решительно направился к ней.
– Я вижу, Вам тоже не понравилась лекция! Какое счастье, я думал, тут вообще никто ничего не понимает! Не знаю, почему этого человека называют ученым будущего, он не предложил ничего нового, его утверждения противоречат друг другу, а так называемые «новаторские» методы исследования – это же чушь! Я так рад, что Вы это тоже поняли! Я Александр, а как Вас зовут?
Девушка какое-то время молча на него смотрела, потом сухо ответила:
– Надя.
– Надя, над чем Вы сейчас работаете? Уверен, мы вдвоем точно разнесем теорию этого псевдоученого в пух и прах! – глаза Александра горели в предвкушении интересной беседы.
Надя снова ответила не сразу. Казалось, она пыталась сдержаться, чтобы не сорваться: на щеках ее выступил румянец, светло-голубые глаза заблестели. Потом она не выдержала и выпалила:
– Завтра в ЦУМе будут сапоги с утра, а вам тут подавай вторую лекцию!
Александр опешил и в изумлении уставился на нее, пытаясь сопоставить и найти логическую связь между лекцией по математике и какими-то сапогами. В том, что девушка не шутит, сомнений у него не возникло, ведь в глазах ее стояли настоящие слезы, как у обиженного взрослыми ребенка.
– Что смотрите? Я Вам что, музейный экспонат или интеграл какой-нибудь? – резко сказала Надя и раздраженно смахнула слезу со щеки.