Располагался бар чуть поодаль от центральных улиц, на границе с районами трущоб. Некогда помещение было отведено под склады, но арендаторы либо ликвидировались, либо нашли что-то подешевле и в чуть более благопристойном месте, так что здания пустовали. Со временем их выкупили Камилла и Канги* — глава общины оборотней-птиц, и начали искать кого-то достаточно предприимчивого и хозяйственного, чтобы облагородить и пустить в дело.
Очень удобно подвернулся им Лепехов Борис Игнатьевич, иммигрировавший из Алтая со всем выводком своих детей. Медведи-оборотни живут тесными общинами и семьи их крепки. Они редко уходят из родных краёв, и чаще всего покидают свои земли целым кланом, но у дяди Бори произошёл раскол в семье, жена его ушла к другому самцу, и тогда клан позволил Лепехову покинуть родину и помог в судебном порядке лишить мать прав на детей. Дядя Боря был счастлив заняться полезным делом, а дети его оказались не менее трудолюбивы, и из складов слепили что-то среднее между пабом и современным баром с подсветкой и хай-теком.
Ник припарковал машину почти у самого входа, и вопросительно посмотрел на меня.
- Поддержка нужна?
Я пожала плечами. Камилла сейчас на взводе, но и я сегодня не в духе, так что если сцепимся, то даже дяде Боре нас так просто не растащить.
- Справлюсь.
- Хорошо, — кивнул друг. — Позвони, как освободишься.
- Это может случиться и завтра.
- Да-да. «Проблемы стаи». — Он скорчил забавную мину, сжимая и разжимая указательный и средний пальцы обеих рук, поднятых вверх, демонстрирую факт цитирования моих же фраз.
- Молодец, — кивнула я, — хоть один урок усвоил.
- О, нет, ещё два: не лезть к тебе в полнолуние после заката и не поить кофе в период течки… Ай! — я отвесила ему подзатыльник, чуть не впечатав поганца носом в рулевое колесо. — Если я получу сотрясения, — потирая затылок, сопел Ник, — некому будет завтра встречать инквизиторов.
- Дай-ка я тебе ещё и ноги сломаю, — зловеще улыбнулась я.
- Понял, — он поднял руки вверх, капитулируя. — Молчу.
Кивнув, с гордым видом покинула автомобиль, не забыв поблагодарить на прощание и пожелать удачи. Раз дело передали в Отдел по расследованию преступлений сверхъестественного характера, Нику теперь ходячий труп ловить до победного: нет тела — нет улик. А с дышащим в затылок церковником, страдающим жаждой геноцида всего, что не является человеком, так вообще не весело.
Стоит попросить доктора МакКинли продлить мне больничный на пару дней, чтобы отсидеться в тишине и не светиться перед ненужными людьми. И помочь решить «проблемы стаи».
Тяжело вздохнув, похромала к входу. Чтобы поднять настроение, задрала голову вверх, в который раз любуясь эмблемой бара. Забавный мишка лежал на спине, обнимая горшочек мёда, и высунув язык, смотрел на пчелу, что уселась ему на нос, от чего глаза были соединены на переносице. Я ухмыльнулась — в темноте контуры рисунка сияли неоном, и мишка казался ещё более упившимся.
На входе не было охраны, потому что посещали заведения только свои, а тех, кто бушевал, свои же и вышвыривали. За редким исключением сюда являлись колдуны, иногда приходили обычные люди, что были близки с моими собратьями, но сторонний человек бежал отсюда прочь, стоило ему увидеть чью-то пьяную мохнатую рожу, скалившуюся на своё же отражение в стоявшем напротив бокале с пивом.
Хоть здание и было двухэтажным, сам бар располагался в полуподвальном помещении, так что переступив порог пришлось спускаться по деревянной лестнице с резными перилами, кривясь от боли в сокращающихся надколенных мышцах. Внутри царил полумрак, но освещения для моих глаз было достаточно, чтобы в который раз насладиться внутренним убранством: массивная деревянная мебель, полочки с приправами, тканевые гобелены, изображающие сцены охоты в условиях дикой природы, пучки душистых трав и встроенные в стены мощнейшие колонки, гремевшие рок хитами, сменяемые лучшими рок балладами.
Посетители «Хмельного Мишки» слушали только хорошую музыку. У них просто не было иного выбора.