Примечание:
*Рандж (индийское) – «побеждающий в сражении».
** Домевло (африканское) – «знает истинную цену».
***Шифтер – в данном произведении использую как синоним оборотню (от англ. shift – сдвиг, изменение).
Глава 8
Двадцать восемь минут в машине с Лаки – это ад. И дело не в том, что ездит он на видавшей виды развалюхе, угрожающе дребезжащей на каждой кочке, или в манере его езды. Нет, просто Лаки никогда не молчит. Он, в принципе, любитель поболтать, но, когда он за рулём, дело оборачивается совсем уж плохо.
А если брать в расчёт ещё и то, что он был под воздействием моей крови, так совсем всё скверно было, ведь ещё и лапы тянул.
Так и стремился ко мне прикоснуться, нервно подёргивал ноздрями, принюхиваясь.
Я стоически терпела, ведь сама была во всём виновата. Не поделилась бы силой, отделалась бы тупыми шуточками и пустой болтовнёй.
Очередная попытка меня погладить привела к тому, что машина вильнула чуть вправо, запрыгнув на тротуар. Лаки быстро сориентировался, вывернул руль и даже по-человечески припарковался.
- Дальше я, пожалуй, пройдусь.
Выйти мне из машины не дали. Лаки дёрнул на себя, прижался, зарылся носом в волосы, едва слышно зарычал.
Я зашипела в ответ, отпустив змею на волю и Лаки, учуяв запах, забавно чихнул. И сразу отпустил.
- Динамо.
Он забавно поморщился, потёр пальцем у носа.
- Лапы не тяни.
- Отгрызёшь?
- И в зад запихну.
- Недотрога.
- МакКинли ждёт тебя, страж.
Он внезапно растерял весь задор и бесшабашность.
- Я не подведу, – кивнул парень.
- Только не доводи её, будь добр.
И опять смена настроения. На этот раз – хищная улыбка и проигрывание бровями.
Я предпочла этого не комментировать. Лаки не подведёт. Уверенности в нём было достаточно, чтобы развернуться, махнуть на прощание рукой и поплестись домой.
Лаки посигналил на прощание и умчался прочь, нарушая все правила дорожного движения, которые мог.
Я, в принципе, тоже не всегда соблюдаю правила. Вот сейчас, к примеру, нарушая границы частной собственности, шустро и ловко промчалась промеж цветочных клумб, сиганула через забор, шикнула на зарычавшего на меня пса мисс Волкс, перескочила через ещё один забор и, вуаля, я дома.
Только нога опять разболелась.
- Не топчись на Генри, – строгий старческий голос заставил застыть на месте, не доведя движение до конца. Я посмотрела под ноги и тут же поёжилась: на траве, у самых моих ног, копошился оживлённый труп цыплёнка с блеклыми мёртвыми глазами. – Чего скачешь, как коза?
Я отступила от «питомца», но тот не отводил от меня своего пустого взгляда. Пришлось трусливо отойти ещё на шаг.
- Трусишка, – засмеялась старушка.
Эше Удо* было семьдесят два, но на свой возраст она не выглядела. Крепко сбитая, низкорослая, с гладкой чистой кожей такого тёмного оттенка коричневого, что на сгибах суставов казалась чёрной. Абсолютно седая, с красивым круглым лицом, маленьким приплюснутым носом и тонкими губами, которые она всегда наводила тёмно-вишнёвой помадой. Слепа она была от рождения, потому и глаза частенько держала прикрытыми.
Отсутствие зрения компенсировала магия: врождённый дар общения с мёртвыми и их подъёма. Дар был столь силён, что порой мёртвые сами приходили к Удо, и даже наставник не смог урезонить эти всплески силы. Так что она нашла свой выход: оживлять разных мелких существ и питать их своей силой, держа возле себя как любимцев. Ещё она любила скрещивать разные части тел разных животных и вливать в них чистую силу. Одна такая кошко-сова с лишней парой лап – явно собачьих – на боку жила у неё на чердаке.
Естественно, вуду Удо тоже практиковала и даже какое-то время служила как мамбо** в своей родной общине, пока не перебралась из Нового Орлеана сюда.
- Ты пахнешь смертью, – мягко улыбнулась мне женщина.
- Я всегда пахну смертью.
- Сегодня по-особенному.
Она встала на ноги, кресло-качалка тихо скрипнуло, легко качнувшись вперёд и назад, заскрипели ступеньки крыльца, и воздух задрожал вокруг меня. Коловрат нагрелся, припекая кожу, не смотря на то, что был одет поверх футболки.