Ему предстояло решить, где начать первую часть операции – в Тунпу или дальше, в более крупном городе Ганьцзы, до которого, правда, оставалось пять с лишним часов езды. Не в пользу Ганьцзы говорило то, что добраться до него можно только через Дэгэ. Блуждать окольными путями по Сулунц-зюгуайшаньскому хребту нельзя, а можно было только проехать через населенный пункт Дэгэ насквозь. А там, наверняка, дежурила дорожная полиция… Нет, вместе с джипом попадаться не стоило.
Кейн решил притормозить в Тунпу. Свернув с автострады, парень заглушил мотор на стандартном месте, посреди переполненной бесплатной автостоянки. Кейн вытащил с заднего сиденья сумку и, выйдя наружу, поставил машину на сигнализацию. Неуловимым скупым движением размял ноги. Скотчем, взятым из бардачка, он приклеил ключи зажигания и брелок к внутренней части правого переднего колеса – позже отсюда машину заберут братья.
Десять тысяч населения и никаких достопримечательностей: Тунпу не представлял собой ничего особенного, но только не для такого отшельника, как молодой Мак-Айриш. Расположенный недалеко от великой реки Янцзы, на границе провинций Сычуань и Тибетского автономного района, городок имел псевдоевропейскую архитектуру в центре и хибары на окраинах, где жили бедняки. Четвертая часть обитателей этого райского уголка зарабатывала на жизнь тем, что переполненными автобусами выезжала работать на цитрусовые плантации долин рек Янцзы и Тоцзян, где труд напоминал рабский.
Улицы Тунпу встретили Кейна облупившейся штукатуркой серых от пыли домов и мусором на улицах. Гниющие продуктовые отбросы валялись даже в центральной части города. Дело в том, что в Китае гадить можно повсеместно, и население этой свободой пользовалось широко и воодушевлено. Делалось это вроде как под общенациональным лозунгом: пей, кури, какай где хочешь – это твоя страна! Лао Токудзо, японец-националист до мозга костей, любил повторять, что большая часть тех, кто населяет современный Китай – грязные животные. Это высказывание, впрочем, чаще всего относилось не только к Китаю, а практически к любой стране, кроме Японии. Правда, в цивилизованных государствах люмпены вынуждены были вести себя в рамках общепринятых приличий. В том же Лондоне обкуренный ямаец очень четко знал, в каком районе он мог без опаски плюнуть на пол, а в каком – за этим актом последует неделя за решеткой. А вот в КНР людям в этом плане жилось попроще. Правительство заигрывало с быдлом, пытаясь ценой потакания низам удержать огромную страну от бессмысленных и беспощадных бунтов. Примеров таких бунтов китайская история знала несколько, и ну их.
Кейна мало волновала разруха вокруг. Впервые оказавшись в городе один, он чувствовал возбуждение. Ниндзя умел контролировать свои эмоции, но только когда того требовала ситуация. Сейчас легкая эйфория пьянила, и юноша радовался этому. Чувства, переполняющие его, знакомы каждому бывшему студенту или школьнику, только что получившему на руки аттестат с оценками и вприпрыжку покидающему опостылевшие стены своего учебного заведения. Событие, бывающее раз или два в жизни.
Кейн вглядывался в лица людей, спешащих по своим делам. Они шли навстречу, не пересекаясь взглядом, обгоняли, толкали медленно бредущего акселерата, украдкой косились: посмотрите мол, дорогие сограждане, вот идет европеец, неизвестно зачем отрастивший архаичную национальную косицу до пояса, да вдобавок одетый в нашу дешевую одежду производства местной трикотажной фабрики. При выходе из школы Кейн переоделся в «городской» костюм, который он с товарищами, после прочтения программного Марка Твена, называл «другой костюм»: синие брюки, кроссовки, из-под светлой ветровки выглядывал воротник клетчатой рубахи. В спортивной сумке через плечо была смена белья, свитер, всякая необходимая в дороге мелочевка, предметы гигиены. Задний карман брюк оттопыривала толстая пачка юаней, на сумму примерно в 450 американских долларов – деньги, по местным меркам, огромные. В этой глухомани на них можно худо-бедно прожить почти год.
Деньги нужны были для дела. Но сначала часть из них можно потратить. Кейн плотно позавтракал в открытом кафе, ведь в следующий раз перекусить, если все пройдет удачно, и он реализует первую часть плана, предстояло не скоро. Он испытал экзистенциональные чувства, первый раз в жизни самостоятельно расплачиваясь.