Дальше я услышал звуки поцелуев, и темнота передо мной начала растворяться. Перед глазами вновь появилась странная картина, словно я смотрел на иной мир, но своими глазами. Я смотрел на себя лет так… двадцати девяти или ближе к тридцати пяти.
Смуглая кожа от постоянного загара, острый взгляд и немного надменная улыбка. Я стоял напротив зеркала и поправлял на шее галстук, в то время как за спиной на моей кровати кто-то скидывал с себя одеяло. В следующий миг рядом появилась стройная девушка с очень выразительной внешностью, я бы даже сказал, что именно таких девушек берут в модели. Она не стеснялась меня, наоборот, была провокационно обнаженной, она желала и любила меня, что было видно по взгляду, которым эта девушка смотрела на меня.
Но эта была фальшь. Я знал это.
— Милый, ты опять сегодня допоздна? — ее голос был бархатистым, а лицо… черт, таким знакомым.
— Да, Бона, — я ответил сухо, а в голову тут же перешли «мысли» меня самого, но иного времени.
«Надо заканчивать со всем этим. Она до сих пор не поняла, что я знаю о ее связях с конкурирующей фирмой? Она думает, я не осведомлен, что она работает на „Дахо“?»
Картинка сменилась…
— Винсент, сынок, — голос на сей раз был где-то сверху. — Мы с папой очень волнуемся.
Это что, тоже воспоминание? Так, стоп… а почему я сплю⁈
Мой мозг начал хаотично соображать, перегоняя мысли из одной «степи» в другую. Я начал вспоминать то, что было совсем недавно. Вчера ли? Только вот стоило мне задумать о моей «квартире», точнее, о комнате в общежитии, как все картинки перед глазами размылись, и пришло осознание.
Я мог умереть. Люди, которые стояли в моей комнате и без всяких сомнений пришли меня убить, ведь могли перечеркнуть всю мою жизнь! Почему я не подумал сразу об этом? Почему я не принял решение насчет того, чтобы обезопасить себя раньше? Ведь можно было поставить свои датчики, сенсоры, камеры и не бояться за свою собственную жизнь.
Или же я уже умер⁈ Меня душили, это я точно помню. Трое лежали на полу, один стоял за спиной со стальной удавкой, а человек впереди меня около двери наводил на меня пистолет.
Почему он сразу не выстрелил?
Ах да. Шум. Они не хотели шуметь. Ведь даже пистолет с глушителем слышно в десяти метрах от выстрела. Это только в кино показывают, что пистолет бесшумный, но такого быть не может.
За мою голову назначили награду? Но кто? Кому я переступил дорогу, сам того не понимая?
Хан Сэге? Она решила отомстить из тюрьмы или я открыл офис на чьей-то территории? Нет. Предвестников дележки между преступными кланами не было. Я точно знаю.
— Сынок… — послышался голос матери надо мной. — Мы… мы…
Далее послышались всхлипы. Я же, полностью понял своё положение. Видимо, я еще жив, раз слышу мать. В каком я состоянии? Кома? Клиническая смерть? А в этих состояниях разве что-то слышат⁈
Чонг Тэиль возвращалась в свой офис в самом паршивом настроении. Помимо того, что преподнести информацию о Винсенте оказалось той еще проблемой, так она еще и выслушала весьма нелестные слова в свой адрес. И ей пришлось все это спокойно выслушивать.
По факту, Ишито Марсель был прав. Это она причина бед. Если бы она еще тогда не наняла Винсента, по сути, уничтожить Минхо, сделав его работу и принизив его разработки, то он бы и не стал целью…
Тем более что брат уже совершил одно покушение на Ишито, и в том переулке, а затем и на старом складе, Винсент мог и умереть.
А сейчас…
— Если бы он не крутился рядом с вами и не работал на вас, — Марсель не кричал, но его голос был чудовищно жестким. Однако он не переходил на личности, что было удивительным в такой ситуации. — С ним бы ничего и не произошло! Где он, в какой клинике?
Воспоминание о разговоре заставило Тэиль сжаться. Она сидела на заднем сидении бизнес-такси, закрыв лицо руками. Ей было стыдно. Только сейчас она поняла, насколько плохо ценила человеческие жизни. Ведь если бы она просто подумала, что Винсент, юноша, который ей понравился из-за своего таланта, мог потерять свою жизнь еще в первый раз, то второго бы не было.
Если бы не люди господина Кима, которые успели спасти его жизнь, ворвались на десять-двадцать секунду позже, то сердце Ишито ведь могли и не запустить.
Она сама того не понимая как, начала плакать. Чувство уныния, разочарования в самой себе она испытала впервые в жизни. Были и другие чувства, которые перекрывали все с «запасом». Мысли о Винсенте.