Восседавший во главе стола Джейсон оторвался от чашки с кофе и поднял глаза на нее.
– Иш Маркс? Это странная птица.
Кэнди удивленно приподняла брови.
– Почему?
Удивление девушки вызвало у Джейсона улыбку. Он знал, что этот новенький понравился Кэнди, а несколько других нью-бедфордских девчонок просто-таки влюбились в племянника Стемпла. Не секрет, что некоторые из девушек неравнодушны и к самому Джейсону.
Ужин заканчивался. Большой вырубленный участок леса, на котором братья Болт устроили свой бревенчатый лагерь, погрузился в темноту. В окнах барака на другом конце двора горел слабый свет. Где-то совсем рядом ухала сова, а издалека ветер доносил леденящие душу завывания койота.
Пока остывал кофе, Кэнди осматривала простую обстановку комнаты и с пристальным интересом наблюдала за тремя холостяками.
Джереми всегда прекрасно готовил, ужины Джейсона были по-спартански просты, а у вечно мечтающего неизвестно о чем Джошуа еда непременно подгорала. Кэнди гостила в этом доме не впервые, и от ее внимания не ускользнуло то, как сегодня здесь все тщательно вычищено. Конечно, только Джошуа мог позаботиться об этом. В семье Болтов Джошуа выделялся характером и внешностью. Этот худой и стройный блондин абсолютно не похож на своих коренастых, широкоплечих и загорелых братьев. Кэнди снова взглянула на Джереми. В нем она чувствовала родственную душу и всегда понимала его с полуслова. Джереми поймал ее взгляд, но, смутившись, тут же отвернулся.
Джейсон все еще раздумывал над вопросом Кэнди, не зная, как выразить словами впечатление, произведенное на него племянником Стемпла. В конце концов он сказал:
– Иш не такой как все.
– Ты это из-за собак? – спросил Джошуа, не поднимая глаз от чашки.
В самом деле, все без исключения собаки Сиэтла, словно сговорившись, невзлюбили Ишмаэля. Реагировали собаки по-разному: одни угрожающе рычали и набрасывались, другие тявкали и убегали, но даже самые дружелюбные из них всегда обходили Иша стороной. Котам же, как и нью-бедфордским девушкам, он, наоборот, чрезвычайно понравился.
– Не совсем, – отозвался Джейсон. – Просто меня не покидает ощущение, будто он появился здесь неспроста. Очень хотелось бы знать, что ему нужно.
– Это его личное дело, – вступил в разговор Джереми, потянувшись за сухарем, который Джейсон тут же ловко подтолкнул так, что сухарь проехал по столу и остановился как раз перед братом. – Если ты не доверяешь людям только из-за их сомнительного прошлого, то скоро потеряешь почти всех друзей. Здесь у каждого есть грех за душой.
– Он чертовски силен в математике, – внезапно вмешался в разговор Джош, как будто это утверждение было в пользу Маркса. – Знаете, что он недавно продемонстрировал мне? Ну так слушайте.
Джереми придвинулся поближе. Ему нравились фокусы Джоша с числами, хотя сам он не обладал такими способностями к этой науке.
– Задумайте любое число, – начал Джош, – теперь умножьте число, которое меньше задуманного на единицу, на число, которое на единицу больше задуманного. Полученное число будет на единицу меньше квадрата задуманного числа. И так получается всегда. С любым числом.
– Да ну? – удивился Джереми.
– Смотри. Берем цифру 5. Четырежды шесть двадцать четыре. Это на единицу меньше, чем пятью пять – двадцать пять.
– Да, но не может быть, чтобы так получалось всегда, – заспорил Джереми, – м… м, десять умножить на двенадцать будет…
– Сто двадцать, – подсказал Джошуа. – И одиннадцать умножить на одиннадцать будет сто двадцать один. А знаете, что он рассказал мне о простых числах?
– Наверняка что-нибудь заумное, – с улыбкой вставил Джейсон, давно смирившийся с пристрастием брата к математике.
Джошуа смущенно засмеялся. Он прекрасно понимал, что никто не разделяет его увлечения холодной абстрактной красотой чисел и не хотел смертельно наскучить братьям своими вычислениями.
Тем временем Кэнди и Джереми пустились в дальнейшие подсчеты, проверяя математический закон Ишмаэля. (Сто пятьдесят семь умножить на сто пятьдесят семь будет… так… переносим единицу… получится…) «Жаль, подумал Джейсон, – что Джош не смог получить хорошее образование. Годы усердного труда сначала с отцом, потом с братьями, затраченные на достижение успеха, сам Джейсон считал очень плодотворными, но, может быть, Джошу нужно было что-то еще. Ну что же оставалось делать, – сказал он себе, – у нас все равно не хватало денег, чтобы оплатить учебу Джоша в колледже». Конечно, Джейсон замечал, как жадно тянулся брат к знаниям, знаниям о таких вещах, в которых никто из окружающих ничего не смыслил. За все годы, которые они прожили в Сиэтле, нашелся лишь один человек, близкий Джошу по духу, и этот человек – Иш Маркс.
Кэнди положила мел и доску для резки овощей и объявила:
– Двадцать четыре тысячи шестьсот сорок девять.
Джереми запротестовал:
– Не может быть, чтобы так получалось всегда! Попробуем… попробуем взять число 1867! – он назвал первое пришедшее в голову число, означавшее подходящий к концу год, и все снова погрузились в расчеты.
Джейсон охладил их пыл, сказав:
– Перед тем, как вы займетесь сложной математической теорией, думаю, нужно решить вопрос о том, кто из вас в понедельник поедет в Сан-Франциско с Эроном и Ишем. Мы должны быть уверены в том, что будем знать настоящие суммы в сделке, которую они заключают с фирмой «Страэн и сыновья».
Джош и Джереми обменялись взглядами. Каждый из них прекрасно знал собственные недостатки и достоинства брата. Все считали, что Джош хорошо умеет считать, а Джереми лучше ладит с людьми. Этот талант, очевидно, развился у Джереми, поскольку он самый младший из братьев и самый невысокий. При росте всего в пять в небольшим футов ему рано пришлось научиться приспосабливаться. Джереми сказал:
– Я п-поеду.
Джош согласно кивнул.
– Продолжаем, – вступила Кэнди, – 1867 умножить на 1867, будет…
Поздно вечером, провожая ее обратно в город, Джереми спросил:
– Что тебе привезти из Сан-Франциско? Кэнди поправила плащ на плече.
– Привези мне шерстяных ниток. В ноябре у Лотти день рождения.
Конечно, она нескажет, сколько ей исполняется, но я хочу связать для нее платок. Бидди учит меня вязать. Раньше у меня никогда не хватало терпения на это дело, но теперь, кажется, что-то стало получаться.
– Хорошо.
Последовала недолгая пауза. Вокруг все быстро менялось. Бледный свет луны пропал, и тут же воцарилась кромешная тьма. Задул сырой пронизывающий ветер и Кэнди поежилась от холода в своем плаще. Джереми спросил:
– Можно я привезу тебе колечко?
Кэнди затаила дыхание и Джереми разглядел в потемках, как гневно сузились ее глаза и сжались красиво очерченные губы.
– Это Джейсон велел тебе спросить?
– Нет! – возмутился Джереми.
Не то, чтобы он солгал, но доля правды была и в том, что Джейсон давно советовал ему поторопиться с женитьбой. В горячности Джереми Кэнди заподозрила частичное подтверждение своим словам.
– Я не выйду замуж ни за тебя, ни за кого-либо другого только для того, чтобы Джейсон Болт выиграл свое глупое пари.
Кэнди ускорила шаг. Джереми поспешил за ней.
– К-Кэнди, пари здесь ни при чем. Я бы не стал просить тебя…
– Мне все понятно! – вскипела она. – Прекрасное настроение Кэнди после приятно проведенного вечера в доме Болтов мгновенно улетучилось так она разозлилась на Джейсона за то, что он сует нос не в свое дело.
– Вовсе нет! Я спросил потому, что люблю тебя. И для чего же ты тогда приехала в Сиэтл, если не ради того, чтобы выйти замуж?
Кэнди набросилась на него со сверкающими глазами и побелевшими губами:
– Тебя, Джереми Болт, это совершенно не касается! И если тебе не кажется, что я и так пережила достаточно унижений, когда нас перевозили сюда словно стадо коров, то ты даже глупее своего братца! Да еще он умудрился заключить какое-то идиотское пари о…