Поудобней перехватив зазубренный гарпун, Дельфин поочередно глянул на обоих братьев:
— Пусть нас всех минуют зубы Извечного.
Все трое кивнули, Ондатра коротко дотронулся до красной ленточки, затвердевшей от морской соли. Боги Итиар смотрели на него.
Корабль еще некоторое время шел на приспущенных парусах, пока дозорный не свесился с реи, указывая направление:
— Вижу семью!
Все взгляды устремились в направлении его руки. Извечные путешествовали маленькими группами. Несколько самок с детенышами и с самцом во главе. Они огибали Нерсо с юга и снова уходили на север, в обильные воды, чтобы вырастить потомство, следуя за стадами рыбоядных касаток, которыми любили лакомиться. Поток жизни, циркулирующий каждый нерест кораллов. Киты шли за рыбой и крилем, касатки — за рыбой и китами, а Извечные — за касатками.
Напоследок кивнув братьям, Дельфин и другие стрельцы организованной группой нырнули под воду. Их задача — до поры до времени схорониться, ожидая подходящего момента для нападения. От этого зависела их жизнь и успешность охоты.
— Выждем, — сказал Пена, поджарый, словно сельдь, лидер группы приманок.
Ондатра скрасил ожидание рассматриванием своего копья. Такое призвано раззадорить зверя, а не убить. Вздохнув, он крепко сжал его в ладони.
Наконец, Пена дал знак нырять. Группа разделилась на три команды, каждая из которых заняла свое положение в толще воды. У поверхности плыли особи с ярко раскрашенными пузырями, их задачей было отмечать подводные перемещения Извечного для тех, кто находился на борту корабля. Две другие рыбными косяками устремились по направлению к семейству.
Сумерки океана казались безжизненными. Здесь не было пестрой кипучей суеты мелководья, и лишь протяжные стоны Извечного разносились в воде, напоминая жалобы старика. Далеко под брюхом — черное дно, еще холодней и тише, чем эти серые сумерки. “Если я стану водой, никто не сможет меня убить или ранить, — внезапно подумал Ондатра. — Надо стать водой”.
Далеко впереди показались большие черные тени. Пена, плывший во главе косяков, притормозил, показав растопыренную ладонь левой руки. Он различил пять Извечных. Правой он показал три пальца, обозначая взрослых.
— Тааауууииик! Тааауууииик! — затянул Пена зов охотящихся за сельдью касаток.
Другие визгливо подхватили его, приманивая добычу.
— Уиуиуиииик! — вторил Ондатра, разбавляя протяжные скрипы собратьев.
— Тааауууииик! — вновь крикнул Пена и поднял кулак правой руки. Спустя несколько мгновений из него показался один из пальцев, и косяк рассредоточился, продолжая петь обманную песню.
Серая тень впереди начала стремительно увеличиваться. Сердце в груди Ондатры затрепетало. Это был очень опасный момент охоты. Следовало подманить Извечного как можно ближе к судну, отделить от семьи и при этом не попасться к нему в пасть. Здесь все решала скорость.
Из тени и марева исполин воплотился в огромную остроконечную пасть с гребнем торчащих во все стороны иглообразных зубов, самые маленькие из которых были размером с ладонь взрослого охотника. Массивная спина топорщилась белыми не то зубами, не то огромными остроконечными чешуйками, вспарывающими водную толщу. Огромные передние и задние плавники монстра могли поспорить в размерах с небольшим корабликом. Этот Извечный был еще молодым.
Громадная серая тень, внезапно изменив траекторию, устремилась к поверхности, прямо к силуэтам группы с пузырями. Неожиданно. Пена мгновенно сорвался с места, обгоняя остроконечную пасть. Поколебавшись, Ондатра устремился за ним, опередив остальной косяк. Копье Пены вошло в светлую кожу нижней челюсти Извечного. Облачко красного марева ярко полыхнуло в серых красках. Повторив за Пеной, Ондатра тоже кинул копье, сделав прокол у кончика носа, чересчур ослабил веревку и замешкался, сматывая ее на руку.
— Уууурррр! — утробно простонал Извечный, раскрыв зубастую пасть.
У Ондатры перехватило дыхание, он едва увернулся от нескольких рядов огромных игл. Веревка лопнула, зацепившись за зубы, копье медленно пошло на дно. Ондатра устремился за ним, на пару корпусов обогнав подводного исполина. Есть, ухватил. Быстро обернувшись, Ондатра увидел пасть Извечного прямо позади себя, готовую сомкнуться в любой момент. “Быстрей!” — приказал молодой охотник, и красный зверь мгновенно обжег мышцы всего тела. «Я вода, я вода». Молодой охотник стрелой проскочил меж зубов. Ах, больно! Один из них успел-таки чиркнуть по руке, соль мгновенно опалила рану. Ондатра ушел от пасти и поднырнул под передние плавники. Извечный потерял его из виду.
Дело сделано, отвлеченный от поверхности монстр теперь был занят косяком соплеменников, что кружили вокруг его морды, заманивая ближе к кораблю. Сделав пару вдохов, Ондатра вернулся к громадине, едва не пожравшейего. Обошлось.
Резко дернув головой, Извечный зацепил одну из приманок. Миг — и маленькое тело исчезло между зубов, прыснуло кровавое облако. Ондатра злобно оскалился, в последний момент остановив руку, готовую вонзить копье в огромный глаз. Нельзя, еще рано. Копье чиркнуло вдоль головы, привлекая внимание громады. Ондатра вновь ушел от зубов, чувствуя, как резвится в венах его красный зверь, как забавляется этой опасной игрой, как смерть других членов племени была для него всего лишь потехой, да и что с него взять? Он бездумен и хаотичен, как бушующее море. «Я — всего лишь вода», — думал Ондатра, раз за разом уходя от ужасающей пасти.
Сквозь серую толщу пронеслись сигналы с корабля. Звук громче и чище, значит судно уже близко. Раздался долгожданный клич “Посторонись”, и приманки прыснули в разные стороны.
Ни одна сеть не способна удержать Извечного, но эта толстая петля, сплетенная из нескольких десятков туго скрученных между собой веревок, должна замедлить монстра на несколько мгновений, чтобы ловчие успели вывести пасть из строя. Ондатра различил среди них вооруженного копьем Буревестника. Тот вонзил широкий наконечник в основание головы Извечного, другой соплеменник присоединился к нему, всадив копье с другой стороны. Исполин утробно зарычал. Сможет ли открыть пасть? Извечный выпустил занавеси пузырьков и крови между сомкнутых зубов. Удачно! Пасть парализована, но это не повод расслабляться. Огромные острые чешуйки на спине встопорщились острыми перьями, и одного из ловчих распороло пополам. Буревестник успел уйти от страшного белого лезвия, поднырнув под обезвреженную пасть.
Показались стрельцы. Они выбрали удачное время для атаки, зазубренные копья взметнулись сквозь толщу воды, пронзая светлое подбрюшие и увязая в плотном слое жира. Есть всего несколько небольших участков, где копье способно дойти до органов. Меткость — залог успеха.
Дельфин отплыл от группы стрельцов, впустую растрачивающих снаряды. Тихо бормоча себе под нос, он резко кинул копье, и владыка морей зашелся в судорогах, зарокотал и стих. Копье глубоко вошло ему прямо в грудину.
Охотники притихли, переглядываясь между собой, и Ондатра отчетливо слышал в холодной тишине грохот собственного сердца. Ум! Ум! Ум! Спустя несколько ударов Пена щелкнул зубами, и охотники разразились трелями смеха, радости и облегчения. Охота завершена! Группа с поплавками вынырнула, чтобы оповестить корабль. А работы, между тем, было еще много.
Богатая жиром туша хорошо держалась на поверхности, и вся команда принялась разделывать ее вместе с охотниками. Ондатра с братьями примкнул к добровольной бригаде, что отгоняла многочисленных морских хищников. Красный зверь все еще требовал крови, так что Ондатра сполна отыгрался на акулах. Каждая бритвенно острая чешуйка была отделена от огромного тела, очищена от плоти и погружена на корабль. Вот она, желанная людьми морская кость, за которую они готовы сцепиться, словно бешеные крабы. Из нее они делали странные вещи: фигуры, штуки для еды и висюльки для своих самок. Она и правда красива. Хоть и белая, блестела на солнце чешуей рыбы, тонким утренним небом и бледными нерсианскими цветами. Глаз не оторвать.