Кристиан трижды стучит в дверь, прежде чем незнакомый голос велит нам войти. Мужской. Мягкий и успокаивающий. Но это, ни черта не значит. Кристиан распахивает дверь, и мы оказываемся в большом кабинете. Тяжелая мебель из дуба акцентирована темными зелеными тонами. Ничего дизайнерского или вызывающего, но хорошо сочетающаяся между собой мебель. Два вооруженных мужчины, одетые в черные штаны и кевлар, стоят по обе стороны от огромного стола, который находится посредине комнаты. И за этим столом сидит красивый мужчина: 40 или 50 лет со светлой бронзовой кожей, аккуратно подстриженными волосами — одетый в бордовую мантию и смотрящий на меня с мягкой улыбкой на губах.
Хм, что-то новенькое.
— Прошу, проходи. Присаживайся, — призывает он, махнув рукой. — Прошу прощения за столь быстро организованную встречу, но с вами, юная леди, довольно трудно связаться. — Тон его совершенно не резок. Честно говоря, он кажется дружелюбным, но я также и про Кристиана думала. И вот чем все закончилось. Я осторожно усаживаюсь в одно из кресел перед столом, в то время как раздраженный Кристиан садится в другое.
— Где я? — спрашиваю я, проигнорировав фальшивую любезность.
— В церкви, — без колебаний отвечает добродушный мужчина.
— Так вы?..Священник?
Он кивает.
— Более или менее. Своего рода служитель. Здесь меня называют преподобным. Можешь тоже так звать.
Церковь. Священник. Вооруженная охрана.
Что за черт.
— Ты из Альянса.
— Часть его. Мы так рады видеть тебя здесь. Крисиз сказал мне, что несколько дней назад твои друзья очень сильно сопротивлялись, чтобы ты к нам не попала.
— Крисиз?
Священник — Преподобный — кивает в сторону Кристиана, который заметно напрягся.
— Весьма прискорбно. Было пролито много ненужной крови.
На этих словах Кристиан — Крисиз — поворачивается ко мне, и ненависть застилает его глаза и добавляет:
— Крови добрых людей. Уверен твои друзья гордятся собой.
Перестрелка на заправке…Это был он. Блондин с оптическим прицелом. Он говорил с Легионом, как будто знал его или, по крайней мере, знал о нем. И он точно знал, кто я такая. Боже, как я могла быть такой наивной? Я должна была догадаться, как только увидела его.
— Ты пытался убить нас, — ответила я.
— Мы пытались спасти тебя, — огрызнулся он.
— Было глупо с нашей стороны ожидать от Се7мерки разумных действий, учитывая их планы на тебя, — вставляет Преподобный. — Я недооценил их неутолимую жажду власти.
Я качаю головой.
— Се7мерка не раз спасала мне жизнь. Если кто и пытался спасти меня, так это они, — говорю я, хотя не уверена, что верю в собственные слова. Тем не менее, я не хочу, чтобы эти засранцы думали, что их вмешательство приветствуется.
— Так может показаться на первый взгляд. Но разве тебе не интересно, почему они были так непреклонны, чтобы держать тебя подальше от нас — организации, которая в течение многих столетий принимает страдающих и успешно борется с известным нам злом.
— Эм, вероятно, чтобы ты не просверлил дыру мне в голове, — закатив глаза, отвечаю я.
Преподобный игнорирует мое замечание, словно идея пыток — не более чем надоедливый комар, жужжащий под ухом.
— Варварские эксперименты, предпринятые первыми из Посвященных много-много десятилетий назад. Уродливое пятно на нашей истории, но, уверяю тебя, ни один человек не пострадал под нашей защитой в последние годы.
Наклонившись вперед, он ставит локти на стол, и пальцами подпирает подбородок.
— Ты ведь способна определить лгу я или нет. Прошу, можешь убедиться в этом сама.
Прищурившись, я самодовольно улыбаюсь. Это именно то, чего он хочет. Его друг, Крисиз, обманул меня и заставил думать, что он обычный нормальный парень, только чтобы позже блокировать мое принуждение. Откуда мне знать, что, как только я коснусь его разума, меня не пронзит в ту же секунду изнурительная боль? Он может предложить совершить самоубийство.
К черту его.
— Так чего ты от меня хочешь? — спрашиваю я, откинувшись на спинку кресла.
— Хочу от тебя? — нахмурившись, переспрашивает Преподобный.
— Да, просто у каждого есть своя повестка дня, как только дело доходит до меня. Какая у тебя?
Он качает головой.