— Всё в порядке, — поспешил вмешаться Летрезен. Он смотрел в глаза молодому военачальнику, испытывая удивление и одновременно невольное уважение. Не у каждого хватало смелости выступать против людей в нынешних условиях. Надо будет запомнить этого юношу. — Просто подчиняйтесь приказам, и всё окончится благополучно. Во имя блага нашего народа прошу вас, не противьтесь моей воле.
Рональд довольно ухмыльнулся. А Натиэль ошарашенно смотрел на Летрезена, своего кумира и почитателя, не веря своим ушам. Сам главнокомандующий в присутствии людей унизительно просил младшего по рангу сохранять спокойствие и не вмешиваться. Это было немыслимо! Настолько невероятно, что Натиэль отступил, склонив голову и пребывая в полном расстройстве.
Тем временем между двумя армиями осталась лишь пара сотен шагов. Обычно на таком расстоянии уже начинали вовсю действовать маги, уничтожая передовые порядки противника, но маги были заняты несколько иными задачами. Хорошо, что люди из Министерства не были знакомы в эльфийской военной тактикой.
Четыре боевых робота на флагах внезапно остановились. Войска прекратили движение вперёд. Вдруг всё стихло — не было слышно ни топота тысяч ног, ни голосов, ни ветра.
— Что происходит? — озадаченно спросил Рональд, переводя взгляд то на армию, то на Летрезена.
Герцог повернулся к нему, решая, стоит ли отвечать. Но так и не решил. Представители Министерства падали на землю и засыпали мирным сном. На лицах магов и военачальников читалось удивление. Далеко не все были посвящены в планы герцога. Рядом из ниоткуда появился Рамелон, удостоив заснувших людей лишь мимолётным взглядом.
— Пилоты спят, — доложил он. — Спутник ослеплён. Всё готово.
— Отправьте посла к оркам, — приказал Летрезен. Он мельком глянул на братание воинов двух армий, ещё минуту назад собиравшихся сражаться насмерть. Для них тоже всё оказалось неожиданным. Однако команды главы Гильдии магов остановили солдат в шаге от непоправимого преступления — убийства своих союзников. — Война без сражений. Можно ли в ней победить? — Летрезен как всегда был задумчив. Но тяга к действиям захватывала его с каждым мигом всё сильней.
Вот он, самый обычный двадцатиэтажный дом в юго-восточной части Алаура, каких много в этом районе. Джонсон некоторое время потоптался у входа, а затем вошёл. Давно он здесь не был — уже месяца три, наверное. В подъезде видны следы недавнего ремонта. Лифтовая кабинка тоже обновилась. Поднявшись на седьмой этаж, Джонсон оказался перед своей бывшей квартирой. Долго рассматривал титановую дверь, отделанную сосной. Провёл пальцами по золотистым металлическим цифрам номера — 77 — и, наконец, позвонил. Дверь отворили почти тут же — генерала ждали.
— Здравствуй, Билли, — поздоровался Джонсон, проходя мимо замершего в проходе мужчины. Тот протянул руку для рукопожатия, но генерал этот жест проигнорировал. Билли сконфуженно отступил в сторонку, а затем закрыл дверь. — Где Элис?
— Да здесь я, — раздался женский голос из ближайшей комнаты. Из спальни…
Да, шесть комнат, просторная кухня, современный санузел. Как Джонсон радовался, когда покупал эту квартиру. И Элис была довольна. Вот только этот дом уже стал чужим. В основном из-за этого стоящего рядом мужика с намечающимися проплешинами на голове и взглядом доверчивой коровы. Подумаешь, главный инженер! И что Элис в нём нашла?
— Ты сегодня рано, — Элис вышла, наконец, навстречу. — У тебя же сегодня конференция? Тебя не было?
— Меня было, — проворчал Джонсон разуваясь. — Ушёл пораньше.
Кажется, его бывшая жена что-то заподозрила.
— Ты в каком состоянии? — грозно спросила она.
— В жидком. А что такое?
— Ты пил?
Джонсон задорно приложил палец к губам.
— Тихо! Я в образе!
Элис махнула рукой. Ну что с ним поделаешь? Джонсон же скосил глаза на Билли. Тот стоял чуть в сторонке, сложив руки на груди и отстранённо наблюдая за беседой. Тоже мне, наблюдатель, хмыкнул про себя Джонсон. Ишь, пузо растит, жиреет, бывшую жену трахает. И ему Элис доверила воспитание ребёнка? Впрочем, сам виноват.
— Где Бенджамин?
— Уроки делает. Всё-таки ты рано, — вздохнула Элис. — Пойдём.
Они прошли в дальнюю комнату, замыкающую коридор. Когда-то это была комната отдыха — никто сюда не входил, когда генерал сидел в кресле и придавался размышлениям. Теперь же здесь просто гостиная с удобным рабочим столиком в углу.
Посреди комнаты вместо одинокого кресла теперь стояли напротив друг друга два диванчика. Между ними стеклянный журнальный столик с графином сока и утренней газетой. Бенджамин-младший уже сидел на диванчике лицом к двери, и, когда вошли родители, на его лице появилась неподдельная радость. Однако он остался сидеть, не подбежал к отцу, как бывало раньше. Ему скоро пять, напомнил себе Джонсон. Надо же, как растёт быстро. Умный, рассудительный, весёлый. И даже в школу пошёл на год раньше. Впрочем, времена меняются. Сам Джонсон пошёл в школу в семь. Технический прогресс тянет людей за собой — и молодёжь слишком рано становится умнее своих родителей.