— Да, помню. Однако я удивился, что ты помнишь это.
— Сначала не могла, но спустя какое-то время воспоминания вернулись. Но я хочу сказать, что тогда на мне были мои лучшие украшения — нефритовые сережки и ожерелье, которое исчезло вместе с моим хорошим шерстяным платьем.
Шелк кивнул:
— Патера Наковальня сказал, что майтера Мрамор заставила Кровь дать тебе платье из синели, которое ты носила там.
— Угу. Когда-нибудь я расскажу тебе о том, как потеряла то, шерстяное, и ожерелье. А от сережек заболели уши, там, в туннеле. Я сняла их и отдала Гагарке, а он положил их в карман. — Она замолчала, ее грудь впечатляюще вздымалась.
— Когда я найду Гагарку, я напомню ему о сережках, чтобы он вернул их тебе.
— Есть кое-что, что я хочу рассказать тебе о нем. Ты не поверишь, но я все равно расскажу тебе. Только не сейчас.
— Хорошо. Расскажешь, когда почувствуешь, что готова это сделать. — Шелк повернулся к Орхидее. — Разреши мне опять спросить тебя. Не знаешь ли ты, где Гиацинт? Хоть какое-нибудь предположение?
Орхидея, покачав головой, передала бренди Синель:
— Выпей, и почувствуешь себя лучше. — Освободившись от стакана, Орхидея сжала унизанные кольцами пальцы. — Патера, мне отчаянно нужна ваша помощь. С того мгновения, как я увидела вас в коридоре, я пытаюсь найти хороший способ попросить ее. Если бы я знала хоть что-нибудь, что помогло бы вам отыскать Ги, я бы сказала и попросила вашей милости. Я ничего не знаю, но у меня есть связи среди быков, а те знают такие места, о которых прыгуны никогда не слышали; я обращусь к ним, как только смогу.
Орев слетел с плеча Шелка на плечо Синель.
— Где Гаг?
— В точности мой вопрос, — сказал Шелк. — Ты сказала гвардейцу, что не знаешь, где Гиацинт, и сказала ему правду. Ты сказала ему, что не знаешь, где Синель, и соврала. А что о Гагарке?
Орхидея покачала головой:
— У меня есть пара парней, которых я могу спросить. Синель сказала, что у него ее висючки. Мы знаем, что он поблизости. Мне говорили, что кое-кто из быков видел его. Верно, Син?
Синель кивнула.
— Но никто не знает, где он спит. Один мой приятель сказал ему, что я хочу увидеть его, и Гагарка ответил, что, могет быть, заскочит попозже, но не пришел. — Орхидея постучала себя по лбу. — Они говорят, что он спрыгнул с ума. Несет чушь.
— Дай мне знать, если он появится, пожалуйста? Немедленно.
— Конечно, кальде. Вы можете на это рассчитывать. Хотите, чтобы он оставался здесь, пока вы не придете?
— Он останется, — вмешалась Синель. — Он будет в моей комнате.
— Да, я приду, — сказал Шелк Орхидее. — Ты предложила мне несколько услуг, и я хочу их все. Я очень хочу узнать, где находится Гиацинт. И еще я хочу узнать, где сейчас Гагарка, и я хочу, чтобы он какое-то время оставался здесь, если придет. Насколько я знаю, он приходит довольно часто. Ты сказала, что хочешь услугу от меня. Я помогу тебе, если смогу. В чем дело?
— Кровь мертв. Так говорит Синель и, кроме того, весь город. Говорят… я не слишком нахальничаю?
Синель слегка отпила бренди:
— Говорят, что его убил ты, патера. Так мне сказали некоторые люди в том доме еще до того, как сражение закончилось.
Орхидея шагнула к Шелку.
— Я владею этим, — сказала она хриплым от волнения голосом. — Это мой дом. Но я купила его на деньги, которые мне дал Кровь, и я подписала документ.
Шелк, с запозданием, тоже встал:
— И что в нем было написано?
— Не знаю. Это было в его поместье за городом. Время от времени он приезжал в город, чтобы повидать людей, но по большей части он присылал сообщение, и ты должна была ехать туда, чтобы увидеться с ним. Если ты ему нравилась, он мог прислать за тобой поплавок. Тогда я прокатилась на нем первый раз в жизни.
Вспомнив свою поездку от виллы Крови к мантейону на Солнечной улице, Шелк кивнул:
— Продолжай.
— Мы разговаривали, ну, о доме, который я нашла, его местоположении и величине, и о девушках, которых я подобрала. Потом он вынул бумагу и сказал, чтобы я ее подписала. Я так и сделала, он убрал ее и дал мне денег. Я подписала документ, там мое имя, а сейчас он мертв, и я ничего не знаю об этой бумаге. Я хочу сохранить мой дом. Я умру, если потеряю его. Лилия. Теперь, после ухода Крови, я не знаю, где я стою, но, чувствую, будет намного лучше, если я пойму, что кальде стоит в моем углу.
— Так оно и есть. — Шелк шагнул к двери. — Я даю тебе слово, Орхидея; но я должен идти — мы должны, если Синель идет со мной.
— Мне нужно надеть пальто. — Она вскочила на ноги. — Твои носилки за домом? На Музыкальной? Я встречусь с тобой там.