- Устала? – спросила она. Я помотала головой.
- Не особенно.
- Я тоже.
Она посмотрела на маленькие золотые часики на своем запястье и внезапно глаза ее распахнулись:
- Ой, Энди! Новый год уже меньше, чем через минуту!
Мы рванули дверцы машины и побежали к дому. Хейли в рекордно короткие сроки вскрыла замок, и мы ввалились в гостиную, включили телевизор и нашли канал NBC. На экране возник Дик Кларк на фоне толпы, заполнившей площадь Таймс-Сквер в Нью-Йорке. Часы в правом нижнем углу экрана отсчитывали секунды. Мы стояли перед телевизором и смотрели.
- Интересно, Холден там? – спросила она.
- Может быть.
- Наверное, это было бы интересно, - она глянула на меня.
- Ага…
Мы стояли плечом к плечу и смотрели, как ускользают последние секунды этого года.
Дик Кларк начал свой традиционный отсчет.
- Десять!
Я внезапно осознала, что обнаженное плечо Хейли касается моего…
- Девять!
Жар ее тела, не уступающий моему…
- Восемь!
Я ощутила запах ее духов, запах ее шампуня, запах ее лака для волос…
- Семь!
Я зажмурила глаза, и мое тело отзовалось на близость, на запах, на чувста, проносящиеся через меня…
- Шесть!
Господи, она тоже это чувствует?..
- Пять!
Мой живот заполнили бабочки, замахали крыльями, пытаясь вырваться наружу…
- Четыре!
Я почувствовала, как меня охватывает жар, как вспотели мои ладони. Боже, что если она почувствует мою нервозность? И почему я так распереживалась? Это же просто Хейли. Господи, это же Хейли…
- Три!
Я почувствовала раньше, чем увидела, что Хейли поворачивается ко мне, и мое тело предало меня. Я повернулась к ней. Она смотрела мне в глаза…
- Два!
Ее пальцы вспорхнули к моему лицу и мягчайшим движением отодвинули прядь волос со лба. Моя рука скользнула вверх и остановилась на ее предплечье.
Время замерло, мое дыхание замерло, мое сердце замерло. Медленно, очень медленно она наклонилась ко мне, и я почувствовала, что падаю и растворяюсь в ней, мои глаза сами собой закрылись, и я ощутила мягкое прикосновение к своим губам, вкус ее помады, когда наши губы раскрылись навстречу друг другу, чтобы сойтись в совершенном поцелуе.
Где-то на уровне подсознания я услышала, как Дик Кларк завопил: «С Новым годом!», но это не имело никакого значения. Мир мог рухнуть прямо сейчас, но это больше не имело никакого значения.
Мы так и стояли, замершие, соединенные, и, казалось, это длилось вечность.
Наконец, я почувствовала, как кровь стучит у меня в голове, как грохочет мое сердце, и я пришла в себя. Я медленно отстранилась и открыла глаза. Ее веки были все еще плотно сжаты, рот чуть приоткрыт, помада слегка смазалась в уголке рта.
Голубые глаза распахнулись, и встретились с моими.
- С Новым годом, - прошептала я.
Какое-то мгновение она непонимающе смотрела на меня, как будто мои слова до нее еще не дошли.
- С Новым годом, Энди, - выдохнула она низким, хриплым голосом.
Она уронила руку, но не отступила от меня ни на шаг.
- Не понимаю… - наконец произнесла она.
Я не сказала ничего, позволяя ей выговориться, хотя я предполагала, что она может сказать.
- Никогда со мной такого не было. Я… - она вздохнула, и мне быстро стало ясно, что больше она ничего не скажет.
- Я думаю, нам нужно поговорить, - сказала я.
Она кивнула и слабо улыбнулась мне:
- Но не в бальных платьях. Я найду тебе что-нибудь переодеться.
Она прерывисто вздохнула, шагнула назад, на мгновение прикрыла глаза и пошла наверх. Я проводила ее взглядом и отвернулась.
Я услышала, как перестали поскрипывать ступеньки, и почувствовала на себе ее взгляд. Я обернулась. Она стояла на середине лестницы и смотрела на меня. Какое-то время мы просто глядели друг другу в глаза. Хейли улыбнулась мне самой искренней улыбкой, и я улыбнулась в ответ. Потом она резко повернулась и взбежала наверх.
Через несколько минут переодевшаяся Хейли спустилась вниз и бросила мне спортивные штаны и футболку. Я пошла в ванную и с удовольствием содрала с себя платье, сняла украшения, смыла с лица макияж, переоделась и почувствовала себя человеком.
Когда я вернулась в комнату, Хейли сидела на диване, поджав ноги, со стаканом апельсинового сока в руках. Банка «Доктора Пеппера» дожидалась меня на журнальном столике. Я улыбнулась и подошла к дивану.
Хейли недобро глянула на меня, когда я уселась на другом конце дивана.
- Иди сюда, - она похлопала по подушке между нами. Я передвинулась, благодарная ей за приглашение. Она глубоко вдохнула и поставила сок на столик.
- Я думаю, нам нужно о многом поговорить. И о том, что было, и о том, что есть.
- Думаю, самое время, - улыбнулась я.
Я потянулась за газировкой, вскрыла жестянку, нервно отпила глоток и вернула банку на столик.
- С чего начнем?
- Как насчет вернуться на тринадцать лет назад? – предложила я.
Она согласно кивнула.
- Что с нами случилось, Хейли?
Она прерывисто вздохнула и покачала головой:
- Я не знаю.
- Чем для тебя стал тот уикенд?
Она опустила голову и некоторе время смотрела на собственные пальцы, нервно перебирая ими, пока, наконец, не подняла глаза на меня.
- Честно говоря, тогда я подумала, что это для меня что-то вроде эксперимента. Позже я сообразила, что это было что-то гораздо большее. Энди, почему ты перестала со мной разговаривать?
Ее глаза были полны давней обиды.
- Я боялась, что ты оттолкнешь меня, Хейли. Думаю, что я не могла тебе полностью довериться. Для меня ты все еще была одной из них. Врагом. Чужаком. Черт, я правда так думала в тот момент. Я решила, что ты закончила свое хождение в народ, если можно это так назвать, достаточно наобщалась с низшим сословием, и покончила с этим. Покончила со мной.
- Как ты можешь так говорить? Что я сделала, чтобы заставить тебя такое подумать? У меня и в мыслях не было! Ни на секундочку!
- Мне было всего семнадцать лет. Это единственное оправдание, которое приходит мне в голову.
- Знаешь, сколько раз я пыталась заговорить с тобой? До последнего дня перед моим выпускным. Помнишь? Когда нас всех запихали в спортзал?
Я кивнула. Еще бы мне не помнить!
- Я тебя отшила.
- Да, отшила, и я до сих пор не понимаю, почему. Господи, это так долго не давало мне покоя. Я думала, ты ненавидишь меня, ненавидишь то, что мы натворили.
Я только улыбнулась.
- Ты знаешь, что я влюбилась в тебя еще в девятом классе?
Она ошеломленно посмотрела на меня:
- Я и представления не имела.
- Конечно, нет. Да и я тоже. У меня не было названия для этого чувства, но я знала, что хочу быть рядом с тобой, видеть тебя, слышать, как ты разговариваешь. Ох, как мне нравился твой голос, - я улыбнулась, вспоминая. – До сих пор нравится, кстати говоря.
Она положила руку мне на колено.
- Я помню тот день, когда в первый раз увидела тебя. Я сидела в библиотеке, и вот явилась ты, ее величество Хейли, черт, я чуть не рехнулась с перепугу. Я тебя до смерти боялась тогда.
- Ты? Меня? – она изумленно прижала руку к груди. – Господи, Энди, да это же ты была той, кого надо бояться! Симпатичная, пугающе умная девушка, полная загадка для всех. Я хочу сказать, никто о тебе ничего не знал, кроме того, что когда требовались ум и знания, и ты открывала рот, все остальные могли заткнуться и идти лесом. Это я тебя до смерти боялась сначала.
- Правда, что ли? – рассмеялась я.
- Господи, да.
- А дальше?
- Дальше я узнала тебя, настоящую тебя, а не ту фальшивую личину, которую ты демонстрировала всем остальным. Ты стала привлекать меня, привлекать, как личность. Ты так отличалась от всех, кого я знала. Ни до, ни после я не встречала таких, как ты. Все-таки, мне помогала в учебе лучшая ученица школы. [44]
44
В оригинале – Valedictorian – лучший ученик класса или параллели, которому поручают произнести прощальную речь на выпускном от имени всех учеников – прим. пер.