Я стояла и смотрела, как она уходит. В глазах защипало. Я быстро развернулась и поспешила в лабораторию. Я не могла больше здесь оставаться.
- Энди? Энди! – Саманта вбежала в кабинет за мной и остановилась в дверях, пока я судорожно собирала свое барахло.
– Ты в порядке? – спросила она, участливо глядя на меня. Господи, я не заслуживаю ее доброты.
- Я себя неважно чувствую, Саманта. Завтра меня тоже не будет.
Она молча кивнула.
- Окей. Энди? – она придержала меня за руку, когда я протискивалась мимо нее.
Я повернулась.
- Если тебе что-то понадобится, то я здесь. Хорошо?
Я кивнула, чувствуя странное оцепенение. Если у меня и было когда-нибудь сердце, то сейчас его полностью выжгли боль и стыд.
Я ехала домой. В глазах саднило, но я не плакала. Хватит, наплакались. Мне просто нужно было расслабиться и все обдумать. Я знала, что сегодня я разбила сердце Хейли, но я не могла поступить иначе. Что, если я брошу работу, брошу Кендалл, а потом пойму, что ошиблась и начну обвинять во всем Хейли? Да я лучше сдохну!
По крайней мере, так мы сможем остаться друзьями. Я не могла потерять ее полностью, она стала для меня всем. Только бы она осталась в моей жизни, пусть не так, как я хочу, но хоть как-то!
Я бросила ключи на столик у двери, пытаясь не затоптать развеселившегося Бунзена. Он не привык, что я могу вернуться так рано, и был вне себя от счастья.
Я прошла в гостиную и тяжело опустилась в кресло у камина. Бунзен тут же запрыгнул ко мне на руки. Я механически подняла руку и погладила его по голове, но ему этого было мало. Он спрыгнул на пол, схватил в зубы поводок, запрыгнул обратно и попытался вовлечь меня в веселую игру «перетягивание каната».
- Нет, малыш. Играйся сам.
Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Я так устала. Мой пес устроился у меня на коленях, и стал тихонько грызть свою игрушку.
Я проснулась, как от толчка, и села в кровати, широко раскрыв глаза. Посмотрев по сторонам, я обнаружила, что в спальне темно, а мне в бок уткнулся тепленький Бунзен. Я почти не помнила, как перебралась в спальню. Это было около часа дня, но я хотела забыться. Бодрствовать было слишком больно.
Я посмотрела на часы и обнаружила, что уже семь вечера. Я потянулась, и тут же вспомнила о Хейли. Внезапно я разволновалась и поняла, что мне нужно увидеть ее. Она была нужна мне больше, чем воздух.
Я вскочила с кровати, позвонила во «Внутреннее море» и заказала крабовые котлетки навынос. Потом я быстро оделась, чмокнула сонного Бунзена и поспешила наружу.
На улице было холодно. Как символично! Вместо сердца у меня внутри поселился кусок льда, а теперь и снаружи я цепенела от холода.
Я поставила на сиденье умопомрачительно пахнущий пакет и отправилась к Хейли. Только бы она была дома! Вот ее машина стоит у дверей, а сквозь окно пробивается свет. Я затормозила, заглушила двигатель, взяла еду и пошла к двери. Я чувствовала себя по-идиотски с этим жалким гостинцем в руках, но что мне оставалось делать?
Я шагнула на крыльцо и негромко постучала. Не сразу, но я услышала шаги. Дверь отворилась, и рассеяный свет вырвался наружу, разогнав темноту. На пороге стояла Хейли, одетая в теплые штаны и свитер. На руках у нее сидела Пегги.
- Привезла тебе какой-никакой обед, - сказала я, запинаясь, и помахала бумажным пакетом. Тень улыбки скользнула по ее лицу, и она взяла пакет из моих рук.
- Спасибо.
Хейли повернулась и пошла в дом, оставив дверь открытой. Я поспешно вошла, чувствуя, что промерзла до костей. Я захлопнула за собой дверь и осталась стоять, где была. Кто мне скажет, как себя теперь вести? Есть ли для меня место в этом доме? Хейли вернулась с кухни и уселась на диван, прижимая к себе кролика.
- Ты как вообще? – негромко спросила я.
Она кивнула и шмыгнула носом:
- Более-менее, насколько это возможно.
- Ага, - я запереминалась с ноги на ногу, потом решила снять перчатки и пальто. Потом пристроила их на вешалку у двери.
- Хейли, я хочу, чтобы ты знала: я никогда не хотела обманывать тебя или причинить тебе боль.
Тут она наконец подняла голову и посмотрела на меня.
- Я знаю, Энди.
Она выглядела ужасно, лицо и глаза были красными и опухли от плача. Я почувствовала, что у меня сердце рвется пополам. Я пошла к лестнице и уселась на третью ступеньку, согнула спину и обхватила колени руками, как ребенок.
- Хейли, а почему ты не можешь остаться здесь?
Она вытащила салфетку и высморкалась.
- У меня контракт с университетом. Я должна прочесть цикл лекций в летнем семестре. Кроме того, два года назад мы с одним другом, Серджио Владеком, открыли собственный кабинет. У нас на год вперед оплачена аренда, как-то так.
- Похоже, у кажлой из нас есть свои обязанности? – горько улыбнулась я. Она снова глянула на меня и кивнула.
Цок. Цок. Цок.
Я оглянулась и увидела, как Орео прыгает вниз по лестнице. На моей ступеньке он остановился, посмотрел на меня, шевеля усиками, и снова запрыгал вниз. Оказавшись на полу, он бодро доскакал до Хейли, и она тут же подхватила его к себе на колени.
- Почему ты сидишь там? – спросила она, прижимая к себе зверушек.
- Если честно, я подумала, ты не захочешь, чтобы я была рядом. Я не хочу причинить тебе еще больше боли, Хейли.
Какое-то время она просто смотрела на меня, рассеянно поглаживая мягкий кроличий мех.
- Зачем ты приехала, Энди?
Я вздохнула и пожала плечами:
- Хотела увидеть тебя. Должна была тебя увидеть.
- Иди сюда, - сказала она, протягивая мне руку. Я уставилась на нее. – Пожалуйста?
Я встала, подошла к дивану, где она сидела по-турецки, и опустилась на колени. Я подвинулась ближе к дивану и уткнулась лбом в колени Хейли. Господи, я так устала. Все, чего я хотела, так это чтобы мы остались вместе, чтобы мы были счастливы, насколько это было возможно для нас обеих.
Через мгновение я почувствовала, как на мою голову легла ее рука, и пальцы пробежали по волосам.
- Я всегда говорила, что у тебя самые красивые волосы, - прошептала Хейли и продолжила гладить меня по голове. Мы просидели так еще несколько минут, прежде чем она снова заговорила:
- Энди, что ты чувствуешь ко мне? Чего ты ждешь от меня?
Я подняла голову и посмотрела в ее заполненные болью глаза. Я положила руку ей на колено, туда, где недавно была моя голова, и вздохнула.
- Я вчера вечером ездила к маме, и она заставила меня понять и осознать одну вещь…
У меня больше не осталось сил бояться.
– Хейли, - я посмотрела ей прямо в глаза, желая, чтобы она услышала то, что я намеревалась ей сказать. – Хейли, где-то по пути, среди всего, что с нами происходит я... я влюбилась. В тебя.
Я увидела, как ее глаза снова наполняются слезами, и мгновенно вскочила на ноги.
- Ох, только не плачь. Пожалуйста, не плачь.
И вот она рыдает у меня в руках, а ценные кролики спрыгивают с дивана и оставляют нас вдвоем.
Я села рядом с Хейли и стала тихонько укачивать ее, прижимаясь губами к ее волосам.
- Ты как-то не облегчаешь нам жизнь, правда? – грустно хмыкнула она. Я улыбнулась.
- Наверное, нет.
Она успокоилась и посмотрела на меня.
- Как это случилось? Когда?
- Ну, я так думаю, где-то в районе моего семнадцатилетия, - улыбнулась я. – Именно тогда ты глубоко запала мне в душу, заронила в мое сердце крохотный росток любви, и вот прошло двенадцать или тринадцать лет, он вырос, и теперь в полном цвету.
- Почему я, Энди? – я только вздохнула, думая о том, сколько раз я задавала этот вопрос сама себе.
- Никто не проник мне в душу так глубоко, думаю так.
Она улыбнулась и провела ладонью по моей щеке.
- Да ты у нас поэт… тебе бы стихи писать.
- Вот уж нет. В школе терпеть не могла литературу, чуть не завалила ее.
- Что, единственная твоя пятерка с минусом за всю жизнь? – съязвила она.