― И это напомнило мне… Мне нужно что-то сделать с домом моей мамы.
― Да, нужно. Что ты планируешь?
― Я не знаю.
― Мы можем не торопиться. Это не обязательно решать прямо сейчас. Сейчас мне нужна ты. ― Его руки обхватывают мои бедра, и он притягивает меня к своему твердому члену.
― Мама, папа, дедушка дал мне мороженое. — Грейси вбегает в комнату, и Грейсон стонет, поправляя штаны, когда я слезаю с его колен.
― И ты хочешь еще? ― Я смеюсь над его страданиями, показывая большим пальцем в сторону нашей дочери.
― Я хочу еще десять. ― Он ухмыляется.
― Ну, тогда лучше найди другую духовку, чтобы испечь их, потому что эта ― не подойдет, ― отвечаю я, показывая на свой живот.
― Никогда не говори никогда, детка.
― НИКОГДА. Я говорю ― никогда, Грейсон Монро.
― Прости. Не слышу тебя. Кто-то разграбил мою заначку мороженого. Надеюсь, ты оставила немного для меня, милая. ― Грей встает и делает несколько шагов к Грейси.
― Оставила. Но потом дядя Винни забрал его, ― говорит она.
― Винни, я спущу тебя в подвал, если ты съел последнее мороженое, ― кричит Грейсон, выходя из гостиной.
― Что в подвале, мама? ― спрашивает Грейси.
― Понятия не имею. Спроси у папы, ― говорю я ей.
Похоже, у этого совместного воспитания действительно есть свои преимущества. Приятно не быть единственной, кто отвечает на все вопросы. Теперь я могу переадресовать некоторые из них Грейсону.
Глава тридцать первая
Я наблюдаю, как Кэтрин и Лилиана катаются на коньках с Грейси. Не думаю, что моя дочь проводила много времени где-либо еще, кроме этого льда, с тех пор как мы приехали в дом моего отца несколько дней назад.
Лилиана присоединилась к нам, потому что отказывается покидать Кэтрин. А раз Лилиана поехала с нами, то и ее отец, брат и кузен тоже. Сказать, что поместье трещит по швам, было бы преуменьшением. У Валентино есть свой собственный дом в городе. Но почему-то каждый раз, когда я оборачиваюсь, я сталкиваюсь с одним из них здесь.
Кстати…
― Она молодец, ― говорит Тео, подходя ко мне и не сводя глаз с моей дочери, пока она отрабатывает элемент фигурного катания, которому Кэтрин научила ее на днях.
― Да, ― я ухмыляюсь.
― Она напоминает мне тебя, когда ты был в таком же возрасте. Твоим родителям тоже было трудно увести тебя со льда.
― К счастью для нее, мы с Кэтрин любим лёд так же сильно. ― Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. ― Есть новости о Дювалях?
Тео и мой отец объединили усилия, чтобы найти этих ублюдков. Они залегли на дно. Наверное, понимают, что их время подходит к концу. Никто их не видел и не слышал ― по крайней мере, никто не готов говорить. Винни рыщет по улицам в поисках всех, кто имеет отношение к этой семье. Забавно, как быстро у всех стирается память, когда им задают вопросы, на которые они не хотят отвечать.
― Пока ничего, но найдем. Твой папа хочет тебя видеть. ― Тео хлопает меня по плечу, прежде чем направиться к выходу.
Я следую за ним, вхожу в кабинет отца и обнаруживаю, что он забит под завязку. Винни прислонился к книжным полкам в дальнем конце комнаты. Алессандро и Энцо стоят рядом с дверью, а Тео сидит напротив моего отца на одном из черных кожаных диванов.
― Ты звал меня? ― спрашиваю я.
― Да, мы нашли детектива, ― говорит он, похлопывая по месту рядом с собой.
Я сажусь.
― Отлично, где он, черт возьми, находится?
― Не торопись. Посмотри на имя. ― Он протягивает мне распечатанный лист бумаги с фотографией, которую Кэтрин опознала на днях, и под ней написано имя. Детектив Логан Хьюз.
― Хьюз? Есть связь с Бренданом Хьюзом? ― спрашиваю я.
Брендан Хьюз ― нынешний капитан команды Нэшвилла. Он тот самый ублюдок, который занял место, на которое я положил глаз еще в колледже, когда я слетел с катушек после исчезновения Кэтрин. Он был гребаным мудаком и тогда, и сейчас.
― Его брат, ― говорит папа.
― Брат? Брендан никогда не говорил о том, что у него есть брат. Я играл с ним в одной команде четыре года.
― Разные матери, один отец. Но они точно братья.
― Логан на зарплате у Дюваля, сколько я себя помню. Хотя, насколько я могу судить, скорее Дювали работают на него. Не знаю, что у этого ублюдка на них есть, но он использует их для выполнения грязной работы уже несколько десятилетий, ― говорит Тео.
― Думаешь, Брендан как-то связан с тем, что Дювали пытались шантажировать нас, чтобы мы слили игру? В этом есть смысл. Брендан знал, что единственный способ выиграть у меня ― это сжульничать.
― Я не знаю. Дювали потеряли пять миллионов на той игре. Возможно, это была просто жажда наживы. Если бы кубок достался Нэшвиллу, они бы получили двадцать, ― говорит папа.
― Ну, есть только один способ выяснить это? Ведь так? Почему мы все сидим здесь, засунув большие пальцы в задницу? Мы должны, блядь, выследить их и допросить. ― Я вскакиваю, готовый тут же отправиться на поиски.
― Сядь на место, ― огрызается Винни. ― Нам нужен план, Грей. ― Прежде чем он успевает сказать что-то еще, у него звонит телефон, и он выходит из комнаты, чтобы ответить на звонок.
― План? Отец, эти придурки пришли за моей дочерью. За матерью моего ребенка. Чем дольше они на свободе, тем большую угрозу представляют. ― Мой голос повышается почти до крика.
― Ты хочешь поиграть в мафиози? Давай. Через пять минут ты получишь пулю между глаз. Ты хоккеист, Грейсон. Пусть этим занимаются профессионалы, ― ворчит Алессандро.
Я поворачиваюсь к нему. Мои глаза пробегают по его телу вверх и вниз, оценивая его. Он отнюдь не маленький, но, как он сказал, я хоккеист. Я, блядь, могу справиться с ним.
― Хочешь сделать ставку, умник? Пять сотен за то, что я повалю тебя на землю в течение минуты.
― Умник? Серьезно? ― Алессандро хихикает. ― Ладно, давай сделаем это. — Он расстегивает пуговицу на пиджаке своего сшитого на заказ костюма и снимает его.
Мой брат возвращается в комнату в тот момент, когда этот самоуверенный ублюдок оказывается лицом к лицу со мной.
― Нам нужно ехать к Грею. К нему в дом вломились, ― говорит Винни.
― Как, черт возьми, это произошло? Там же везде охрана.
― Была охрана, ― бормочет Винни себе под нос. ― А теперь пошли.
Я прохожу через взломанную входную дверь. Мой отец и Винни идут рядом со мной, а Алессандро ― за нами. Тео и Энцо остались в поместье моего отца. Я не хотел оставлять Кэтрин и Грейси одних. Но, черт возьми, я рад, что не взял их сюда, чтобы они увидели это.