Мы ехали к моей маме. В последние несколько месяцев, приезжая к ней, я часто привозила Хейли с собой, и мама всегда была рада ее видеть. Я так думаю, что, реши Хейли остаться, больше всех этому бы обрадовалась моя мама. Не считая меня.
- Мам? – крикнула я, когда мы вошли в дом.
- Я на кухне, милая, - отозвалась она.
Она разделывала курицу к обеду. Быстро вымыв руки, мама повернулась к нам. Она улыбалась, но улыбка ее была грустной. Глазами она спросила у меня, в порядке ли я. Я кивнула и прислонилась к стене, скрестила руки на груди и стала смотреть.
- Ну что, все собрала, а? – спросила мама у Хейли. Та кивнула.
- Да.
- Когда ты улетаешь?
- Во вторник, в три часа.
- Может, тебя подвезти в аэропорт, милая? – мама отбросила посудное полотенце, которым вытирала руки, и подошла к Хейли.
- Нет. Я все это время ездила на старой папиной машине, так что я доеду до аэропорта и оставлю ее там. А мой брат потом ее заберет.
Мама кивнула.
- Скажи своим родителям, что если им что-нибудь понадобится или там маму нужно будет подменить, или еще что-то, то пусть не стесняются и звонят мне.
Хейли улыбнулась и закивала. Она подошла к маме, крепко обняла ее и склонила голову ей на плечо.
- Спасибо, - негромко сказала она. Мама наклонилась и что-то прошептала ей на ухо. Хейли кивнула и улыбнулась ей.
- Береги себя, девочка. Я буду по тебе скучать, и я знаю еще одного такого человека, который тоже будет скучать.
Она мотнула головой в мою сторону.
- Я тоже по вам буду скучать, не говоря уже о ней, - Хейли посмотрела на меня, и глаза ее заблестели.
По дороге домой мы снова молчали. Думаю, нам особо нечего было сказать друг другу. Хейли несколько раз принималась плакать, пытаясь скрыть слезы. Когда могла, я прикасалась рукой к ее колену, пытаясь хоть как-то ее успокоить. Почему ты так поступаешь, Хейли? Ну почему? Мне хотелось прокричать это снова и снова, но ответ был мне известен, и было ясно, что не стоит мучать ее еще сильнее, она и так вся извелась.
Я подъехала к ее дому, но двигатель глушить не стала, повернулась к ней и наткнулась на ее пристальный взгляд.
- Я так думаю, что поеду домой сегодня. Хочу побыть одна.
Она ошеломленно смотрела на меня.
- Ну, ладно… тогда, наверное, увидимся завтра? – надежда в ее голосе чуть не убила меня. Я кивнула.
- Ага.
- Тогда, до встречи?
Она легонько провела пальцами по моей щеке, посмотрела на меня еще раз, как бы пытаясь запечатлеть меня, выжечь в своей памяти, потом наклонилась, нежно поцеловала и ушла.
Всю дорогу домой я прорыдала, а дома уснула, обессилев от слез.
Когда надо, время еле тащится, когда не надо – летит стрелой. Наступило воскресенье, и я обещала Хейли помочь навести порядок в квартире перед отъездом.
Я нацепила на себя затасканные спортивные шорты, майку, напялила на голову бейсболку, взяла в гараже старые тряпки и отправилась в путь. Я знала, что еду к ней в последний раз.
На мой первый стук никто не открыл, и я торчала на пороге, пока, наконец, не услышала шаги. Дверь отворилась, и я увидела Хейли. В руке она держала стакан сока. Глаза у нее были опухшие и красные.
- Привет, - хрипло сказала она. Не надо было быть Шерлоком Холмсом, чтобы понять, что она много и долго плакала.
- Привет. Команда уборщиц прибыла, - слабо усмехнулась я.
Она отступила назад, впуская меня. В нос мне ударил химический запах чистящих-моющих средств. Я шагнула в дом и поняла, что все выдраено до блеска.
- Я думала, тебе нужна помощь?
Она пожала плечами, пошла в кухню и поставила стакан на стол.
- Мне нужно было чем-то занять руки.
- Прости, что не успела помочь.
Она стояла спиной ко мне, и какое-то время я просто на нее смотрела. Со вздохом, я подошла к ней и обняла ее сзади за талию. Она легонько прижалась ко мне. Я закрыла глаза и опустила подбородок ей на плечо.
- Все хорошо. Так мы сможем подольше побыть вместе. Если ты хочешь.
- Я очень хочу, - я посмотрела на пустую комнату. – Это место кажется таким большим, когда ничего нет.
- Знаю. Я поэтому его и купила. Много места.
Я напряглась, чувствуя, как сжимается горло. Господи, как я устала от всего этого. Ну почему я не могу быть ледяной глыбой, сукой с каменным сердцем, какой я была долгие годы? Ничто не задевало эту женщину, и никто не мог ее задеть.
Черт бы тебя побрал, Хейли Корриган!