Так называемые штрафники, жертвы школьного режима… и собственной дурости отлично помнили о словах желтоглазого главного конюха и потому, стараясь не отвлекаться на кипевшую вокруг чехарду, добросовестно сгребали совками навоз в тачки, а затем, отводя душу, с молодецким посвистом, наперегонки катили наполненные с горкой тачки к специально предназначенным местам, откуда навоз со временем забирали и увозили в клановые и фермерские хозяйства зоны переноса, на грибную и червивую фермы под городом Ожившей Бабочки, в лес над Старой цитаделью и в саму цитадель, точнее в огромную оранжерею второго уровня. Работали довольно шустро, с огоньком и прежде чем прозвенел обеденный колокол, успели вычистить два манежа из нарезанных им четырех. Могли бы и больше (сказывалась солидная практика!), но все же временами то один, то другой из парнишек отвлекался от''увлекательного'' занятия, чтоб поприветствовать и перекинуться парой слов с проходившими мимо знакомыми или настоящими приятелями, или все вместе поглазеть на проезжавших мимо манежа спецназовцев в полном снаряжении, или ехидно прокомментировать посадку активно практиковавшихся в верховой езде пехотинцев и эльфов-стрелков, или полюбоваться и завистливо погоготать, глядя на увлеченно целующуюся посреди всеобщей суеты парочку. Последнее зрелище породило нездоровый (или наоборот вполне себе здоровый) ажиотаж и лидеру северян пришлось едва ли не кулаками убеждать приятелей вернуться к работе (хотя ему самому до судорог хотелось подглядеть, чем таким займется обнявшаяся и решительно направившаяся к сенникам парочка).
Всего через несколько минут после того, уже самого лидера пришлось практически спасать из-под копыт гонимого на прогулку табуна хаштра, когда он с припасенным куском сахара в руке бросился к знакомому и любимому коню по кличке Злобыш, страшному гаду в смысле поведения и привычки кусать наездников, конюхов, пастухов и всех, кто подвернется в самый неожиданный момент, но зато обладавшему редкостной статью и красотой, а так же исключительной способностью стругать жеребят… за что Злобыша в общем-то и терпели, спуская ему все его дикие выходки. По неведомой причине парнишка был буквально без памяти от агрессивного жеребца, и кажется тот отвечал ему взаимностью, по крайней мере кусал не так сильно как всех остальных.
Обедала пятерка в одной из столовых Конезавода, хотя благодаря связавшему завод и Школу телепорту вполне могла вернуться на обед в школьную столовую, тем более что после обеда им все равно предстояло возвращение, ведь несмотря на наказание ежедневные занятия для них никто не отменял. И тем не менее мальчишки предпочли не совсем подходящее для детей заводское меню и трапезу за общими столами вместе с постоянным персоналом завода. Детский шаг! Но гордо уплетавших нехитрый харч парнишек никто не гнал, наоборот их присутствие как бы оживляло обед, служило источником веселья, улыбок и добрых шуток.
Четыре с половиной часа школьных занятий пролетели в один миг, и вот уже вкусившая плодов с древа познания пятерка пацанов вновь окунается в бурлящую атмосферу Конезавода, торопится поскорее доделать оставшуюся работу и разбежаться по делам: кто вернуться в Школу, кто поглазеть на верховые тренировки спецназа, а кто и остаться на Конезаводе до самого позднего вечера, навестить четвероногих друзей и, если позволят конюхи, развлечь себя верховой ездой. Сюрприз! Неприятный сюрприз для разом возмущенно загалдевших мальчишек — в их отсутствие кто-то нагло занял и вовсю использует один из уже обработанных ими манежей. Вся работа насмарку! Горящие праведным гневом парнишки рычащими ласками взлетают по жердяным заграждениям ''оскверненного'' манежа, чтоб если не изгнать ''захватчиков'' и истребовать какую-либо компенсацию за погубленный труд, то хотя бы высказать им свое возмущение. Высказать! Не выбирая выражений высказать им все, пусть даже это спецназ или даже Драконы! Да хоть сам Глава!
Однако… заготовленные слова так и не срываются с языков разящими стрелами и все потому, что в манеже обнаружился не спецназ и не господа-Драконы, а прихорошенькие девицы-хопешки, большинству из которых всего на пару лет больше чем разом притихшим парням. Девицы вовсю тренировались в джигитовке и работе с копьем-мечом на скаку. Разумеется юные воительницы сразу заметили появление сперва возмущенно-шумных, а после смущенно-притихших парней и взгляды, которыми те их награждают. Восхищенные и без всяких допущений приятные любой женщине взгляды, пусть даже они исходят от 12-летних сопляков. К тому же один из сопляков оказался обладателем черной кожи — еще не приевшаяся среди народа хопешей диковинка.