Как всегда сопровождаемая петами-жнецами Туллиндэ быстро шагала по коридорам Северного Замка, спускалась по лестницам и пандусам, небрежными кивками приветствовала с любопытством и тщательно подавляемой тревогой во взоре таращившихся на нее игроков, как должное принимала низкие поклоны неписей и заготовок (и инстинктивный, животный страх в глазах неписей), принимала безоговорочную преданность ''Несущих смерть'' и абсолютную, как никогда ранее безусловную покорность в глазах любой другой нежити… а сама отчаянно пыталась уложить случившееся в голове, пыталась понять, как произошедшее с ней в Мире Мертвых отразится на ее жизни!? Отношениях с кланом?! Мужем?! Василисой?! Остальным Серединным миром?! Землей, до переноса на которую остались считанные месяцы?! КАК?!! КТО ОНА ТАКАЯ ТЕПЕРЬ?!!! Отринувшая тело душа в теле игровой аватары…? Новорожденная непись, упрямо цепляющаяся за память и статус окончательно сгинувшего игрока…? Что-то иное, для определения чего даже не придумали названия…? У нее ответов нет, и вряд ли у кого-то во всем Серединном мире они есть. Возможно есть у Термеза… не потому ли ее так тянет в его храм? Туллиндэ не знала, так это или не так, но искренне надеялась получить хотя бы часть ответов в храме, получить, и, оттолкнувшись от них как от опоры под ногами, жить дальше!
В подземный храм Жнеца под Северным замком Красные Драконы вложили гораздо меньше средств, чем в величественный храм Трооатэны в самой середине города Ожившей Бабочки, но видят боги не поскупились. Понятие ''скупость'' и клан Красного Дракона всегда оставались довольно далекими друг от друга категориями. В разрезе построенный Драконами храм напоминал многоуровневый (многоэтажный) восьмиугольник с ровными как по линейке коридорами, большими и малыми залами под разные нужды от складов, хозяйственных помещений и мест, где живут жрецы, до пыточных, темниц, ритуальных комнат для служения Термезу, его матери, Незримым и Глядящим из Темноты, для призыва разных сущностей из Мира Мертвых, для проведения страшных, жутких, невозможных в любом другом месте обрядов. Храм замкнут сам на себя и надежно блокирует любую магическую и ментальную связь с внешним миром, в нем не нашлось места даже одному единственному телепорту, но зато у него есть собственный источник воды, собственная библиотека, собственный весьма богатый арсенал, собственный большой склад с продовольствием (хотя большинство его обитателей в нем не нуждались как и в воде). Присутствовал даже свой небольшой сад с редкими, категорически не выносящими дневного света растениями, что в принципе не смогли бы взойти, цвести и дать плоды вне густо пропитанных энергией нежизни стен. Основной строительный материал внутренней отделки — мрамор: белый как тщательно очищенная от мяса, вымороженная кость, красный как только что брызнувшая из вены кровь и черный как тьма, что ненадолго наступает после того, как умирающий в последний раз закрыл глаза. Больше всего для пола и коридоров и для отделки залов использовалось сочетание белого и красного мрамора — белый пол, красные стены и потолок или, наоборот, красные пол и потолок, белые стены, существовали и другие сочетания. Прямо скажем немногочисленные и точно так же чередующиеся белые и красные магические светильники освещали мраморную красоту, создавая совершенно особую неповторимую атмосферу, которую непривычный к ней разумный гость мог бы назвать ''гнетущей'' и даже ''пугающей'', а то и сравнить ослепительно-белые и кроваво-красные коридоры храма с нутром живого существа… или неживого. Черный мрамор встречался куда реже: отрезок левой стены коридора там, потолок небольшого зала здесь, тянувшийся на полсотни метров пол коридора тут, отрезок правой стены коридора вон там — всегда внезапно и неожиданно, напоминает провал в лишенную звезд холодную-голодную тьму. Изредка попадаются полностью отделанные данным мрамором коридоры… там никогда не горит свет, много холодней чем в других помещениях храма, звучат голоса и не отпускает ощущение взгляда из темноты. Мраморную отделку дополняют украшения, и это не золото, серебро, жемчуга или драгоценные камни — всему вышеперечисленному обитатели храма предпочитают кость, кость разумных существ: тщательно обработанную инструментами и магией, умело зачарованную, зачастую покрытую затейливой резьбой, рунами, надписями, изображениями людей, эльфов, дроу, гномов, орков, гоблинов, многих иных рас. Стены мраморных коридоров украшают великолепные панно, изделия резной кости служат подставкой для светильников, украшенные рунами черепа смотрят на проходящих мимо из небольших ниш, едва ли не вся мебель, двери, полки для книг и подставки для инструментов искусно выполнены из костей. Костяное изобилие добавляет важные штрихи к общей атмосфере внутри храма. В центре храма — главный зал, где проводятся самые важные обряды и ритуалы, именно тут громко и искренне славят Жнеца в годину посвященных ему праздников, здесь ему приносят жертвы. Центральная точка главного зала — выточенный из драгоценного оникса трон, что стоит на ступенчатой пирамиде из оркских и гоблинских черепов. Трон всегда пуст, ни один из жрецов, прочих служителей храма или некромантов-игроков не смеет тот трон занять, ибо тот трон может занять лишь сам Жнец, его Великая Мать… и Длань Смерти (но Длани лучше этим правом не злоупотреблять). Что же касается жрецов храма, то к сожалению среди Драконов не нашлось ни одного игрока-жреца, посветившего себя почетному служению Смерти, однако не беда — жрецов-заготовок для храма Термеза как всегда оперативно предоставил клану Игровой квартал. Прочих служителей храма некроманты во главе с Туллиндэ сотворили сами из доступных материалов, используя свои постоянно растущие возможности и непрерывно совершенствуемые умения — вышло в целом неплохо, как минимум достойно того, кому посвящен сей храм.