Мы с Витькой привычно погрузили шмотье в мусоровоз и поехали в обратном направлении, до развилки, которую я проигнорировал когда-то, несмотря на совету мудрого Витьки. Кира верхом следовала за нами, не отставая, что было делом несложным, учитывая скорость улитки.
Когда над лесистыми горами взошло солнце и мир засверкал, словно покрытый бриллиантовыми россыпями, я надел темные очки. В зеркале заднего вида на меня томно глянул заросший бородой и волосами гражданин в темных очках — личность весьма колоритная. Это еще ничего, сказал я себе. Вот отращу бородищу и патлы, как у Мерлина, тогда посмотрим на колорит!
Главное, блох и вшей не завести…
Дорога вверх-вниз по знакомому участку дороги умиротворяла. Я ловил себя на мысли, что забываю о Кире, скачущей позади. Было такое ощущение, словно мы с Витькой вдвоем, как в былые времена. Но потом вспоминал — и не только о Кире, но и Насте. Смерть этой девочки встала между нами незримой тенью, Витька отдалился, не шутил, не болтал, и я с тоской понимал, что прежнего бездумного и веселого путешествия уже не будет никогда.
Поскольку никто меня не отвлекал от дороги, я совместил приятное с полезным: снова приступил к экспериментам с допартами. На сей раз с умением считывать потоки волшбы. Я мысленно продолжал использовать термин “волшба” за неимением более подходящего слова, хотя на самом деле это могли быть потоки какого-то неизвестного науке моего времени силового поля. Пусть будет волшба. Чем это слово хуже любого другого? Даже лучше многих зубодробительных научных словечек, вроде “субклеточного нейрокогнитивного модулятора”. В принципе, давать неведомому явлению названия и думать после этого, что это явление стало понятнее, — самообман и ничего больше.
Временами я улавливал шестым чувством потоки этой самой волшбы далеко вдали, почти на горизонте, но не был стопроцентно уверен, что это именно волшба, а не что-то другое. Я так и не разобрался, чем именно воспринимаю потоки. Не зрением — это точно. Не слухам и не обонянием. Больше всего было похоже на осязание, как если бы я отрастил невероятно длинные чувствительные пальцы и щупал то, что находится за много километров… или сам стал частью мира и воспринимал в виде ощущений то, что происходит внутри меня.
Достигнув развилки, я остановился, и наш небольшой отряд держал короткий совет. Кира, насколько я понял, вообще плохо представляла себе цель поездки. Отщепенцы ее интересовали мало, равно как и возможность жить в свободном обществе. Свобода, как она мне объяснила в Князьграде-1, есть только в книгах. Библиотеки — вот что занимало ее мысли. Я даже немного взревновал ее к этим книжкам. Наши с Витькой цели не изменились. Мы направлялись к Отщепенцам, хотя с некоторых пор у меня завелись сомнения касательно их свободы.
Совет постановил двигаться на юго-запад. Вообще-то, другого пути и не было: на юге мы были в гостях у Морока, на севере — в Вечной Сиберии, а на запад или восток не пролегало ни одной дороги.
Целый день мы ехали по горам, которые постепенно и незаметно становились все более приземистыми и лысыми. Несмотря на жаркий климат, растительности поубавилось, вместо джунглей лощины и склоны укрывал ковер из кряжистых кустов с мелкими, почти колючими листьями, трава пожелтела и обзавелась шипастыми соцветиями, ручьи перестали попадаться. Дорога понижалась, о чем напоминали уши, которые то и дело закладывало, так что приходилось сглатывать. С наступлением сумерек мы с трудом отыскали мелкий ручеек с мутной и железистой на вкус водой, текущий меж желтыми сопками.
На другой день ближе к обеду мы спустились по серпантину напрочь ушатанной дороги, что извивалась по предгорьям, а во второй половине дня впереди простиралась лишь холмистая равнина. Дул жаркий порывистый ветер, колеблющий метелки высокой травы и гонящий волны низкой, похожей на ковыль, растительности. На горизонте колебалось марево.
Я затормозил примерно через пару часов после остановки на обед — заприметил кое-что необычное. Сбоку от дороги на земле тускло мерцал металлический на вид шестиугольник метра полтора в диаметре, окруженный невысокой травой и кусками глины, которые выглядели так, точно их кто-то выгреб в стороны от странного объекта. Чуть позже, уже выбираясь из машины, я увидел еще один шестиугольник метрах в десяти от первого на другой стороне дороги, а потом — еще один…