Периодически они менялись партнерами, Мирилет ловко выскользнула из его рук и вот он уже держит за талию эльфийского парня. У него фиолетовые волосы, подведенные глаза и накрашенные губы. Ноэль ведет, парень подчиняется каждому его движению, предугадывая и извиваясь так, чтобы мечник не отдавил ему ног. Когда цикл завершился, эльф коснулся пальцем с маникюром кончика его носа, лукаво улыбнулся и уступил место Мирилет.
— Ну что, с кем тебе больше понравилось: со мной или с тем парнем?
Ноэль скривил губы в улыбке, но ничего не ответил. Он знал, что девушка втянула его в их с Джорджем игру, пока еще не известную. Может быть, он слишком тесно с кем-то общался, и она решила ему отомстить, используя Ноэля. Для него, кто совсем недавно прозябал в сырых пещерах змеелюдов, это казалось чем-то сказочным, невозможным. Незначительным. Как быстро менялась жизнь, как быстро приспосабливались люди. Кто-то хлопнул его по заду, но в разноцветной суматохе невозможно было что-либо разобрать.
— Мирилет, я пойду на воздух… Надо подышать, говорю!
Он продрался через танцующих, через скопления людских ртов, выдыхающих дым в узком коридоре, ведущем на задний двор, пока наконец его лица не коснулась вечерняя прохлада.
Отмахиваясь от комаров, он добрался до сортира, приспустил штаны и с наслаждением отдался физиологическому процессу, опираясь о неошкуреную стену, чтобы не упасть. Где-то там, в вонючей тьме глубокой дыры журчало выпитое пиво с коктейлями.
Услышав приближающиеся по галечной дорожке шаги, он ненароком вспомнил подлое нападение Ньябы.
— Занято! — Крикнул он, стряхивая.
Шаги прекратились, некто потоптался.
— Ноэль? — Услышал он незнакомый мужской голос.
С увесистым двуручником за спиной, в свободно висящем тряпье, делающим широкоплечую фигуру более безобидной, перед ним стоял молодой воин. По двадцатому уровню он догадался, что это один из авангардистов.
— Да, Ноэль. А ты?..
— Билли, сэр.
Не обращая внимания на столь неожиданное обращение (надо будет уточнить у Лаурен), мечник продолжал.
— Ты чего-то хотел, Билли?
— Ну… в туалет.
— А. Пардон. Проходи, конечно.
Хлопнула деревянная дверца с прорезанным сердечком, через которое вечернюю темноту прорезала небольшая лампа, прилаженная к сортирной стене таким образом, чтобы слепить любого, кто решит заглянуть внутрь. Сваленные в кучу дрова, железные стойки для большого котла, пара потрепанных, но больших диванов; задний дворик определенно был рассчитан для посиделок. Музыка в доме утихла, и приятный женский голос начал что-то говорить. После недолгой паузы он запел, подхваченный приятны лютневым аккомпанементом.
Через минуту Билли вышел.
— Чем ты тут занимаешься? — Спросил Ноэль.
— Отдыхаю.
— Ты, я вижу, был в новой локации.
— Так и есть, был.
— Там за стойкой сидит орк, Джордж, ты что-нибудь про него знаешь?
— Довольно умелый воин, э-э, сам накачался до двенадцатого, в наших рядах где-то месяц. Что еще… А, зовут его вовсе не Джордж, а Пифагор. Он грек. Не любит подколов, поэтому придумал себе это дурацкое, на мой взгляд, имя. Джордж. Ну очевидно же, что оно выдуманное. Об этом немногие знают, но от вас, разумеется, секретов быть не может.
— Не может. — Повторил эльф, потирая виски. — Ладно, пойдем отдыхать.
Танцы прекратились, все разбрелись по углам, а в центр зала, перед сценой, поставили несколько левых столов и лавок, которые тут же заняли люди. Оказалось, что певица аккомпанировала сама себе, умело перебирая струны ярко расписанного инструмента. Первым делом бросался в глаза ее обтягивающий черно-красный костюм, нелепая шапочка с бубенчиками, но затем взгляд примечал ее грустное лицо, темно-красные губы, опущенные глаза. Слова ее песни, мелодия, талант, проявлявшийся в каждом движении, создавали удивительную атмосферу, а, перемежаясь с необычным обликом, погрузили весь зал и всех его посетителей в транс.
Молодые парочки сидели, обнявшись, кто-то смотрел перед собой, умом пребывая в далеких, одному ему известных мирах, кто-то украдкой вытирал слезы. А бард все тянула свою песню, выговаривая удивительным образом такие привычные уху слова, превращая их в нечто абсолютно новое, будоражащее.
Ноэль уселся на свое место. Бармен, облокотившись о стойку, о чем-то мечтала. Руди почти неотрывно смотрел на поэтессу, изредка поглядывая на Анну. Мирилет тихонько потягивала очередной коктейль через резную деревянную трубочку, а за ней громоздилась широкая спина Пифагора, то же, наверное, о чем-то размышлявшего.