— Ты ведь тоже мечник, как и я?
— Не совсем. Начинал как мечник, это верно, но сейчас сменил род деятельности на более… компактный, что ли.
Блеклое, без макияжа лицо его беззаботно улыбалось, ловя потоки ветра с луга, но танцор смерти решил не настаивать.
— То-то у тебя всего один клинок.
Фист улыбнулся.
— Это далеко не простой клинок, Ноэль, он куда лучше и эффективней ваших трех вместе взятых.
— Сильное заявление, — хохотнула Лаурен.
— Разумеется, в умелых руках и зубочистка…
— Нет-нет, дело не в моих руках, а в самом мече. Он с секретом.
— Да ну?
Фист лукаво прищурил глаз.
— Давайте так, если вы вдвоем заставите меня попотеть в рукопашную, то я вам покажу.
Ноэль с Лаурен переглянулись.
— Идет.
Они ушли с пыльной дороги, на мягкую траву. Под их ногами там и тут выглядывали ромашки с желтыми одуванчиками, а воздух сладко сочился клевером. Зная, что с нынешней скоростью их ждет та же участь, что и Джорджа, Ноэль поднял себе и Лаурен ловкость.
— Оу, превосходно. Хотел бы я, чтобы ты и меня проапгрейдил. Но так будет нечестно. — Ухмыльнулся Фист, и Ноэль увидел, как подросла его сила. — Не пойми неправильно, просто иначе будет неинтересно.
— Делаешь нам поблажку? — Спросила девушка.
— Себе подарок.
Они скинули ножны в зеленый полог, и стали друг против друга.
— И снова мы против вас. — Тихо произнес Ноэль.
— Не парься насчет этого. Нападай!
Приободряемый разрывов по ловкости всего в 50 пунктов, мечник устремился к Фисту. Они обменялись парой ударов, каждый из которых дарк, то ли из личных предпочтений, то ли в силу невозможности иного, парировал, нежно отводя в сторону. Тут сбоку присоединилась Лаурен, и Фист неожиданно ускорился; увернувшись от атаки Ноэля, он легким, выверенным толчком в самую неустойчивую точку опрокинул его наземь, тут же схватил Лаурен за ногу, которой она пыталась его ударить, рубанул по второй, и девушка то же упала.
Фист сделал пару шагов назад.
— Неплохо. Если не уверена, что сможешь попасть, лучше ногой не бить. Это может плохо кончиться.
Поднимаясь, Ноэль с раздражением заметил, что эльф даже не запыхался. Более того, он продолжал говорить.
— В вашем с Аррелионом конфликте, по сути, нет ничего страшного. По крайней мере, для вас. А вот на месте горожан я бы вину чувствовал.
— Но ведь это мы вторглись к вам; использовали вас, убивали.
Фист покачал головой, вытянул руку и поманил их пальцем. Они бросились в новую атаку, но эльфу хватало скорости отбивать их одновременные удары. К тому же, они еще и мешали друг другу. Вдруг эльф сделал замах ногой, припадая к земле, и резко крутанулся вокруг своей оси. Стальным ломом голень Фиста скосила их ноги, они оба рухнули в траву.
— Да, только перед этим мы, из-за еды и золота, которые сами же вам давали, напали первыми.
Лаурен быстро слезла с Ноэля и помогла ему встать. Они оба быстро дышали, но сил в них было еще предостаточно.
— Мы вырезали всю деревню.
На этот раз Фист напал первым. Они разбежались в стороны, и первой целью эльф выбрал Ноэля. Кое-как отбив серию ударов, половину из которых он пропустил, Ноэль и сам не понял, как Фист вдруг подпрыгнул и взмыл вверх, крепко сцепив руками его грудь и плечи. Он догадывался, что сейчас произойдет, но только шире открыл глаза.
Фист приземлился за его спиной, и, виртуозно использовав энергию падению собственного тела, свою гибкость, резко рванул вперед, перебросив через себя Ноэля.
Небо с травой вдруг поменялись местами, и Ноэль отправился в полет по зеленому океану трав. Ударившись всем телом, он немного проехал по цветочному ковру и замер. Больно. Без следа исчезнувшее похмелье вдруг вернулось, заколол висок. Он услышал вскрик Лаурен и звук ее падения.
— В Гобби, кстати, жила моя двоюродная сестра.
Ноэль кое-как встал, выпрямился. Головная боль прошла.
— Но ты, кажется, забыл. Забыл, что мы вырезали столько ваших, что горожанам пришлось попотеть, чтобы просто вынести все трупы за город. Сколько? Сто тысяч? Двести? В войнах гибнет меньше, чем мы уничтожили в ту ночь и последующие дни. За что? За золото. За еду. Лично я ничуть на вас не сержусь, наоборот, даже благодарен. Под шумок убил трех засранцев, которые давно портили жизнь хорошим людям.
— Не наших? — Переспросила Лаурен, потирая бедро.
— Нет, конечно. Наших.