— К сожалению, мы не подумали о последствиях. Впредь будем тщательней с вами сотрудничать, обещаем.
— Так что с этим мальчиком? Э…
— С Вильямом. — Подсказал Шилу Глэйдл. — Дело в том, что Чаша явила ему его настоящую жизнь, и оказалось, что он… ну… что-то вроде серийного убийцы. Маньяка.
Шил сжал губы, но тут же продолжил:
— И вы просто сидели и ничего не делали? Не отправили за ним слежку? Ничего?
Глэйдл молчал.
— Либо ты держишь себя в руках, либо я буду вынужден попросить тебя удалиться. Мне бы не хотелось, чтобы кто-то из вас отсутствовал на собрании. — Мягко сказал Кадиэл, видя, что вайт сейчас взорвется.
Шил несколько раз отрывисто кивнул и умолк.
— В общем, вы свои ошибки поняли. Это самое главное. Если к Игрокам у вас больше никаких вопросов, можете быть свободны.
Глэйдл поклонился и вышел.
— Правильно, — кивнул Гош, — нечего этим фанатикам присутствовать на наших заседаниях.
— Мы теряем людей. И дело даже не в этой чаше. — Гильдмастер взглянул на Ноэля. — Игра всячески ставит нам палки в колеса. Эти бедолаги, ведь они могут остаться даже после того, как мы закончим игру. Наверное.
— Порабощение разума… — Задумчиво протянула Лаурен.
— А может быть того, потеряем ее? — Предложил Шил.
— Кого? Чашу? — Вильнул бровью Кадиэл.
— Ну да.
— Бессмысленно. К ней подходят в день человек тридцать, из которых к вернувшимся уходят два-три. Скоро и это прекратится, людям становится неинтересно.
Каждый раз, когда Ноэль слышал о Чаше, в мозгу снова всплывало лицо Сильвера, задумчиво всматривающегося в пропасть со скалы. Столько всего пережить, чтобы в итоге от игроков начали уходить люди. Перед глазами всплыло лицо Рэйна; хорошо, будь оно простым и невыразительным, но оно было добрым, и оттого Ноэль лишь сильней злился. Это с его приходом их накрыла волна воспоминаний.
С другой стороны, он успокоил Аррелион.
— Черт с ними. Своих проблем хватает. Шил, что с домами?
— Продолжаем набирать игроков, заказали у кузнецов материалов. О кирпиче, к сожалению, пока думать рановато. Зарабатываем копейки. Плюс лес. Народ жалуется, что приходится заходить все глубже. Скоро мы всю дичь переловим. Пока держимся, но долго ли еще сможем — не могу сказать. И не знаю, что делать.
— Да ясно, что делать. — Взял слово Андерсен. — Отправить уже наконец добротный отряд в новую локацию, разбить там лагерь, массово поднять народу уровень. Дойти, наконец, до следующего города. Городские сказали, что там как раз полтора дня пути. Конечно, это не Аррелион, но часть игроков сможет там осесть.
— Тогда мы еще сильней разобщимся. А нам нужно держаться вместе.
— Для чего? — Усмехнулся Андресен. — Армия игроков — красивая мечта, но армию нужно на что-то содержать. Люди знают, что в городе можно спать на кровати, а не на траве. И если мы вдруг заявимся к тем, кто ушел туда насовсем, и попросим пойти сражаться за нас, они не пойдут. Увы.
Кадиэл нахмурился.
— Извиняй, Кэл, но это так. Думаю, с наступлением холодов все отсюда сбегут, и не будет больше никаких игроков. Игра не оставляет нам выбора.
— Хорошо… Холода — вот это весомый аргумент. Соберем несколько больших групп и отправимся через лес. Я пойду с вами, давно меча в руках не держал. Но мы вернемся сюда. Обязательно.
Они наконец вырвались из душных чертогов цитадели авангардистов. Шею лизал теплый ветерок, который, как выяснилось, скоро сменится пронизывающей до костей стужей. Они прогуливались с Лаурен обходными дорогами, предвкушая то, чем вскоре займутся дома.
— Опять куда-то идти. Хотя, признаться, я и не против. — Беззаботно щебетала девушка. — Знаешь… — вдруг она посерьезнела. — Когда дойдем до Бреви, может, сбежим? К черту игроков, к черту Кадиэла. Устроимся куда-нибудь, мы ведь сильные; сначала будем жить у кого-нибудь, а потом глядишь и свой домик заимеем. Надоело быть на побегушках, за все отвечать.
— Ты серьезно?
— Да.
Ноэль нагнулся и поцеловал ее в нос.
— А чем тебя в таком случае Аррелион не устроил? Мы можем хоть сейчас открыто сказать, что все, завязываем, и пойти туда. Жить можно у Анны.
— Я не могу так. Не могу сказать. Лучше сбежать. А в Аррелионе нас будут видеть.
— И пусть видят. Что они могут?
— Просто… Я в этом уже столько времени. Не забывай, что у нас прошло два месяца. Блин, а как же наша годовщина? У нас же время шло по-разному!
— Годовщина? — Рассмеялся Ноэль. — Ты слишком далеко смотришь вперед. Вспомни Фиста. Наслаждайся.