Глава 21
Костя поймал пулю в плече и ногу, благо кости не были задеты и пули прошли на вылет. Раны сильно болели кровоточили, но, к его огромному удивлению вояки, не прикончили его на месте, а наоборот подлатали раны, остановили кровь, помогли и Сазану, которому прострелили плече. Правда потом крепко связали и бросили словно тушек пойманной дичи в трюм и заперли там.
Костя подумал зачем им нужно было оставлять сталкерам жизнь? Особенно после того, что они сделали на заводе.
Они попали в засаду, охраны по какой-то причине в конвое оказалось в два раза больше, к тому же вскоре после начала перестрелки, с берега к ним подошла подмога. Сталкеры оказались попросту окружены, но по ним не открыли огонь, а предложили сдаться. И Костя, уже получивший ранение от снайпера принял единственное верное решение. Спасти жизни ребят и сдаться в плен, а там пусть будет что будет.
-Их должно было быть меньше, - всю дорогу лепетал Антон, - я не знал правда. Ты не подумай, что на вояк работаю, я на вашей стороне.
И Костя ему верил, быть может потому, что тот сидел радом со связанными за спиной руками, избитый. Если б он был заодно с военными ему незачем было дальше прикидываться другом.
-Я верю тебе, ты не виноват.
-Даша, я должен ее спасти. Мою дочь схватили эти сволочи. Она ведь еще совсем ребенок.
-Мы еще не сдались это лишь временные трудности.
В трюме они пробыли недолго, вскоре их по одиночке вывели и бросили в затхлый подвал, где они провели несколько дней.
Из-за потери крови, для Кости эти дни прошли в забытии. Повязки постоянно кровоточили, но их не спешили менять.
Сталкеры пытались придумать план побега искали выход, но бетонный подвал их намертво замуровал под землей. Тут не было окон, была лишь тяжелая стальная дверь выбить которую, даже всем вместе не представлялось возможным и узкая вентиляция, в которую не пролезет даже голова. К тому же снаружи постоянно дежурила охрана.
Антон как-то странно себя вел. Он постоянно смотрел на фотографию своей дочери, со всей силы колошматил по двери кулаками, отчего однажды получил прикладом в голову от охраны, пытался нелепым образом снять дверь с петель, но у него ничего не получалось.
А еще он постоянно шептал.
«Почему, когда так нужно, тебя нет?»
Но у кости не было сил что либо предпринимать он постоянно лежал и спал и думал уже что умирает и только на четвертый день немного пришел в себя. Но увидел, что и остальные уже обессилил. Им не давали еды, только воду.
На четвертый день их снова связали и посадили в белую ржавую газель с черными дверями, и снова повезли куда-то.
Несколько военных, сидящих с ним в салоне, не сводили с них глаз.
Костя всю дорогу смотрел в окно. Вереница широкой трассы монотонно тянулась позади и это убаюкивало. Вскоре он увидел мост через Волгу заметил справа и слева руины домов, напомнивших ему картины городов, за которые бились на западном фронте, еще увидел стоящего на мосту человека поправляющего сбрую коня. Силуэт его показался ему знаком, но Костю сильно клонило ко сну от бессилия, и он ничем не мог уже думать.
Их привезли в город. Большой, кишащий толпами людей. На улице горел электрический свет.