Что тут могло быть такого, от чего, он сам под подозрением? Подумал Гаст. Ровальд не шелохнулся. Он молча стоял, наблюдая за развитием ситуации. По каким-то причинам, лицо он показать не мог.
— Не хотите показывать лицо? Ничего, мы вас и так проверим. Сейчас принесут прибор. Гарри, неси!
Поставив Гаста под сканирование, прибор выдал зелёный свет. Но Ровальд идти не горел желанием. С неохотой встав между двумя прутами, он услышал пронзительный писк.
— Тревога! Противник! Гаст, отойди от него!
Гаста отшвырнули, он больно приземлился на покалеченную руку. Со строевой подготовки прибежали все, кто был поблизости. Ровальда окружила сотня поднятых щитов, дрожащих вибрациями, и мечей, покрытых опасным фиолетовым контуром.
— По новому закону, да свершится суд!
— Не надо! — Крикнул Гаст. Но было поздно.
Вибро-клинок ближайшего солдата попытался обезглавить недруга. Но удар был пустым, не оставив и царапины. Десятки клиенков ударялись о броню, не успевая ей навредить. Солдат отодвинул самый рослый, с большой секирой, контур которой горел злым красным. Она со всей силы размахнулся, но Ровальд подставил ладонь и вырвал кусок секиры. Контур погас. Солдаты в ужасе отшатнулись на шаг назад, но строй не потеряли.
— Кто ты?.. — Спросил боев с секирой.
— Это нерон! — Подоспел стражник. — Просканирован лично мной. На, смотри данные. Внутри ни грамма живой плоти.
— Но он не нападает. — Заключил боец с разрушенной секирой. — Зовите начальство.
Спустя время, пришёл полковник Йохан в окружении красных королевских стражей с алебардами, контур которых горел тем же красным. Они выставили перед Ровальдом оружие, но полковник Йохан отодвинул его в сторону, и прошёл через преграду.
— Полковник!.. — Хором испугались солдаты.
— Отставить. Если бы оно хотело вас сожрать, от вас бы давно ничего не осталось. Я прав, господин Независимый?
— Независимый? Это? Он нерон?
Гаст ничего не понимал. Он смотрел как разыгрывалась ситуация, и не знал что думать. Он вылез вперёд возле полковника Йохана и встал между ними, преграждая Ровальда:
— Нет, он спас меня. Я лично был там. Он уничтожил множество единиц противника. Мы прошли через сердцевину проклятых земель. Он такие вещи творил, вы бы видели. Я гарантирую, он свой. Может, сканирующие лучи сквозь броню не проходят. Вы же видите, это Страж. Настоящий.
Нависла тишины, полковник Йохан дал Гасту пощёчину, и рывком кинул его к солдатам.
— А с тобой, за нарушение субординации, мы поговорим отдельно. Итак, господин Независимый, который смог активировать стража, уничтожил вражеский Эсхельмад, и пережил тот взрыв. ВЫ тот самый, я правильно понимаю?
Ровальд смотрел на ошарашенного Гаста, которого держали со всех сторон, мешая вырваться. Перевёл взгляд на полковника Йохана. И не ответил.
— Гаст. — Произнёс Ровальд, не переводя взгляда с полковника. — Будешь служить мне?
Гаст перестал вырываться. В атмосфере нависло напряжение.
— Со своими солдатами я сам разберусь, господин Независимый. Вас это не касается.
Ровальд резко раздвинул по сторонам руки. Невидимая преграда образовалась между ними, которая расщепила вытянутые алебарды, мечи, начало расщеплять броню солдат, но те сообразили отшатнуться. Полковник Йохан наблюдал, как всё испаряется его доспех, всё больше оставляя его в личном белье.
Ровальд опустил руки, невидимая преграда исчезла, оставив половину доспеха полковника нетронутой.
— Страж… Настоящий. — Раздалось в рядах солдат. — Защитник. Это он.
Солдаты, один за другим, приседали на колено, склоняли головы, клали мечи, щиты иное оружие. Полковник Йохан. Видя это безобразие, не стал подчиняться.
— Вы всё сделали правильно, как вас?
— Полковник Йохан.
— Полковник. Я не в праве подвигать ваш авторитет. Но есть нюанс, который нужно решить прямо сейчас. Гаст. Ты не особо желал возвращаться. Я сам такой же. Ты готов отправиться со мной?
Гаст приблизился, присев на одно колено, в покорной верности.
— Предатель… — Процедил сквозь зубы полковник Йохан. — Трибунал будет ждать тебя.
— Нет, полковник. — Вмешался Ровальд спокойным голосом. — Это мой солдат. Я застрял глубоко под землёй, в лапах неронов. Меня могли разобрать на части. Я ждал своей участи. И только благодаря ему, нарушевшему субординацию, я стою здесь. Боюсь, у меня нет другого выхода.
Ровальд присел на одно колено перед полковником Йоханом.
— Вы уж простите его, и простите меня за грубость. Но я вынужден забрать его. В конце концов, как я понимаю, здесь тебя ничего не держит, Гаст?