Голос продребезжал: «Как вы себя чувствуете, мистер Пэлфри?»
Но Вик не смог ответить. Он вновь опустился в темно-зеленые глубины. Теперь за прозрачным стеклом ему виделось лицо матери. Мама была вся в белом, когда отец привез его и Джорджа в санаторий в последний раз повидаться с ней. Она вынуждена была поехать в санаторий, чтобы никто из ее окружения не заразился. Туберкулез заразен. Можно было и умереть.
Он разговаривал со своей мамой… говорил, что будет послушным и привяжет коня… жаловался ей, что Джордж забрал у него комиксы… беспокоился, не хуже ли ей… спрашивал ее, скоро ли она вернется домой… и тут мужчина в белом сделал ему укол, и он нырнул еще глубже, а слова его стали еще более бессвязными. Человек в белом комбинезоне взглянул на сгрудившихся за стеклянной стеной людей и покачал головой.
Щелкнув кнопкой переговорного устройства, вмонтированного в шлем, он произнес:
— Если и это не поможет, мы потеряем его к полуночи.
Для Вика Пэлфри волшебное мгновение закончилось.
— Просто поднимите рукав, мистер Редмен, — попросила хорошенькая темноволосая медсестра, державшая аппарат для измерения давления в руках, обтянутых перчатками. — Это не отнимет у вас и минуты, — Она улыбалась за прозрачной маской из плексигласа, будто делилась с ним каким-то забавным секретом.
— Нет, — ответил Стью.
Ее улыбка слегка дрогнула:
— Я же только хочу измерить вам давление. Это не займет много времени. Это распоряжение врача, — продолжала настаивать она, переходя на деловой тон. — Будьте добры.
— Если это распоряжение врача, то позвольте мне поговорить с ним.
— Боюсь, сейчас он слишком занят. Если вы просто…
— Я подожду, — ровным голосом ответил Стью, не делая ни единого движения, чтобы расстегнуть манжету.
— Это всего-навсего моя работа. Ведь вы не хотите, чтобы у меня возникли неприятности, не правда ли? — На этот раз она улыбнулась ему очаровательной улыбкой. — Если только вы позволите мне…
— Нет, — ответил Стью. — Идите и скажите им. Они направят ко мне кого-нибудь.
Встревоженная медсестра, подойдя к стальной двери, повернула квадратный ключ. Заработал насос, дверь с шипением открылась, и девушка шагнула в коридор. Когда дверь уже закрывалась, медсестра неодобрительно посмотрела на Стью. Стью ответил ей ничего не выражающим взглядом.
Дверь закрылась, он встал и подошел к окну — двойное стекло, забранное снаружи решеткой, — но было уже совсем темно, и Стью ничего не увидел. Он вернулся к койке и сел на стул. На нем были вылинявшие джинсы, клетчатая рубашка и коричневые, прохудившиеся на боках туфли. Он провел рукой по лицу и неодобрительно поморщился, ощутив под пальцами щетину. Ему не позволяли бриться, а он быстро зарастал.
Стью не возражал против анализов как таковых. Но он возражал против того, что его держали в неведении и страхе. Он не был болен, по крайней мере пока, но он был напуган. Здесь происходили странные вещи, и он не собирался участвовать в этом, пока кто-нибудь не расскажет ему, что же случилось в Арнетте и какое отношение имел к этому Кэмпион. По крайней мере, тогда он сможет подвести солидную базу под свои страхи.
Они давно ожидали, что он начнет задавать вопросы, — он мог прочесть это по их глазам. В больнице умеют скрывать тайны. Четыре года назад его жена умерла от рака в возрасте двадцати семи лет, рак зародился в ее матке, а потом пронесся по всему организму, как пожар, и Стью наблюдал, как они уходили от ее вопросов, либо меняя тему разговора, либо давая ей информацию с использованием непонятных терминов. Поэтому он просто не задавал вопросов и видел, как это встревожило их. Но теперь время вопросов пришло, и он получит ответы. Из слов с одним слогом.
Некоторые пробелы он смог заполнить и сам. У Кэмпиона, его жены и ребенка было что-то очень плохое. Это поражало как грипп или другая простуда, но только это становилось все хуже и хуже, пока человек не захлебывался насмерть собственной мокротой или: пока не сгорал от высокой температуры. И это было очень заразно.
Они пришли и увели его семнадцатого, после обеда, два дня назад. Четверо военных и врач. Вежливые, но крайне настойчивые. Не возникало и мысли отказаться: все четверо военных были вооружены. Именно тогда Стью Редмен и испугался до смерти.