Теперь он посмотрел на нее. И после долгого молчания спросил:
— Что она говорила?
Люси задумалась, стараясь передать все как можно точнее.
— Она металась в спальном мешке, повторяя снова и снова. «Не надо, так холодно, не надо, я не перенесу, если ты сделаешь это, так холодно, так холодно». Потом она стала рвать на себе волосы. И стонать. У меня даже мурашки поползли по телу.
— У людей случаются кошмары, Люси. И это вовсе не означает, что они видят… скажем, его.
— Лучше о нем не говорить после наступления темноты, не так ли?
— Да, лучше не надо.
— Она ведет себя так, словно ее вот-вот разоблачат, Ларри. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Да.
Он понимал. Несмотря на упрямые утверждения Надин, что сны ей не снятся, ко времени прибытия в Хемингфорд Хоум у нее под глазами появились коричневые круги. И великолепная копна тяжелых волос заметно поседела. И при внезапном прикосновении она вздрагивала. Надин содрогалась.
Едва слышно Люси спросила:
— Ведь ты любишь ее, да?
— О, Люси, — остановил он ее с упреком.
— Нет, я просто хочу, чтобы ты знал… — Она резко тряхнула головой, заметив его реакцию. — Я должна сказать об этом. Я вижу, как ты смотришь на нее… и как она смотрит на тебя иногда, когда ты чем-либо занят, и это абсолютно… абсолютно точно. Она любит тебя, Ларри. Но она боится.
— Боится чего? Боится чего?
Он вспомнил о своей попытке заняться с ней любовью спустя три дня после их фиаско в Стовингтоне. С тех пор Надин стала спокойнее — ранее временами она бывала веселой, но теперь совершенно очевидно старалась быть веселой. Джо спал. Ларри подсел к Надин, и какое-то время они разговаривали, но не об их теперешнем положении, а о былом, надежном былом. Ларри попытался поцеловать ее. Она оттолкнула его, отвернувшись, но он успел прочувствовать то, о чем только что сказала ему Люси. Он снова попытался, грубоватый и нежный одновременно, неистово желая ее. И на какое-то одно мгновение она уступила, показав ему, как бы это могло быть, если бы… Затем Надин отпрянула от него и пошла прочь, бледная, обхватив руками плечи и опустив голову.
— Не делай больше так, Ларри. Пожалуйста, не делай. Иначе мне придется вместе с Джо уйти от тебя.
— Почему? Но почему, Надин? Почему это для тебя такое невероятное событие?
Она не ответила. Просто стояла со все так же опущенной головой, с уже проступающими синевато-коричневыми кругами под глазами.
— Я сказала бы тебе, если бы могла, — ответила она и ушла, ни разу не оглянувшись.
— У меня была подруга, которая вела себя так же, — сказала Люси. — Я тогда училась в старших классах. Ее звали Джолин. Джолин Мейджерс. Она бросила учебу, чтобы выйти замуж за своего дружка. Он служил во флоте. Когда они поженились, она уже была беременна, но случился выкидыш. Ее мужа подолгу не было дома, а Джолин… она любила принимать гостей. Ей это нравилось, а ее муж был самый настоящий ревнивый медведь. Он сказал ей, что если только узнает, что она что-то вытворяет за его спиной, переломает ей руки и изуродует лицо. Представь себе, каково ей жилось? Твой муж приходит домой и говорит: «Я отправляюсь в плавание, дорогая. Поцелуй меня, а потом мы немного поваляемся на сеновале, но, между прочим, если я вернусь и кто-то скажет мне, что ты тут пустилась во все тяжкие, я переломаю тебе руки и изуродую лицо».
— Да, не очень-то весело.
— И вот спустя какое-то время Джолин встречает одного парня, — рассказывала дальше Люси. — Он был вторым тренером в Берлингтон-Хай. Где бы они ни появлялись, они постоянно оглядывались, и я уж не знаю, приставил ли ее муж кого-то шпионить за ними или нет, но потом это было уже неважно. А затем Джолин стала сходить с ума. То ей казалось, что парень, ожидающий автобус на углу, — один из дружков ее мужа. Или им оказывался коммивояжер, снимавший рядом с ними комнату в каком-нибудь паршивом мотеле. Да окажись Джолин за сто миль от штата Нью-Йорк, ей все так же мерещилось бы. Она подозревала даже полицейского, который разъяснял им, как проехать к месту для пикника. Дошло до того, что она стала вскрикивать всякий раз, когда дверь хлопала на ветру, и вскакивать, когда кто-либо подходил к ее крыльцу. А так как она жила в доме, в котором было семь маленьких квартир, то очень часто кто-либо приближался к ее крыльцу. Герберт испугался и бросил ее. Он испугался не мужа, а ее самой. И как раз накануне возвращения ее мужа из похода с Джолин случился нервный срыв. И все потому, что ей нравилось любить немного чересчур… и потому, что ее муж был безумно ревнив. Надин напоминает мне эту девушку, Ларри. Мне жаль ее. Признаться, мне она не очень нравится, но мне ее искренне жаль. Она выглядит ужасно.