Второе заключение пришло по служебной рассылке. К сожалению, экспертам по видеоматериалам не удалось разобрать буквы, кроме тех, что уже установили при просмотре видео на месте убийства. Остались тщетными и попытки рассмотреть человека, нагнувшегося около двери в туалет. Смогли только точно установить, что у него при себе был рюкзак, небольшого объема. Отсмотр остававшхся мобильников, айфонов и планшетов ничего, в итоге, не добавил..
Таким образом в результате двухсуточной работы следствие осталось лишь с теми фактами, что были добыты в течение первых тридцати минут – убийца имел малоразмерный рюкзак со светящейся рыжеватой надписью Nike и был среднего роста и телосложения. О возрасте можно было судить лишь косвенно по размерам кабинки и тому, что убийца смог выбраться из запертого тесного пространтсва, не оставив следов. Кроме царапин на стенке. Сочли, что при возрасте старше пятидесяти, сделать такое маловероятно. Нашли работников, выходивших покурить около десяти вечера, но они только припомнили, как из соседней двери вышел мужчина среднего роста. Был ли он с рюкзаком, во что одет – они не заметили. А точнее, просто на него не обращали внимания. Потом их позвали, и они ушли. Выяснение причин убийства – а в нынешней ситуации только оно оставалось единственно перспективным – требовало иных усилий а, главное, несравненно больше времени.
Именно в этих раздумьях Йеннингера прервали сообщением о прибытии русских представителей.
К кабинету Тила русские и Йеннингер подошли одновременно. Полицей-президент уже ждал. Рядом стояла фрау Акбулут. Оставаясь на дистанции два метра – при официальных визитах такого рода рукопожатие по протоколу отменялось – полицей-президент представил Йеннингера, как комиссара, ведущего дело.
Йеннингер ни разу еще встречался с русскими представителями по подобному поводу. Старший, вице-консул, как его назвал, видимо, секретарь, младший из русских, пробежал взором по Йеннингеру, еле пряча усмешку. Йеннингер заметил, что молодой секретарь был смущен, когда ему приходилось обращаться к вице-консулу. Тот же, ни разу не посмотрев на своего помощника, глядел только на представленных ему немецких чиновников. Русский улыбнулся лишь фрау Акбулут, но это была не улыбка официального лица, а скорее интерес мужчины к молодой женщине.
Все прошло как обычно. При передаче протокола опознания вице-консул ухмыльнулся и почему-то поинтересовался, было ли у убитого немецкое гражданство. Полицей-президент пожал плечами : «В данном случае нас это не интересует.» Акбулут, судорожно перелистнув в папке с протоколом, покачала головой и тихо сообщила Тилу то, чего Йеннингер не расслышал. Он тоже не успел удивиться, какое это имело отношение к делу, как вице-консул пояснил на хорошем немецком : «Вам должно быть известно, что в таком случае мы не можем нести ответственность за соблюдение прав наших граждан! К тому же мы не сможем Вам помочь, поскольку пострадавший не состоял на консульском учете.» Полицей-президент кивнул, опять сказал тихо что-то Акбулут и ответил громко : «Господа, я предлагаю тем не менее принять от нас сведения о происшествии. Мы выясним в течение ближайших дней все относительно немецкого гражданства убитого и дадим Вам знать. В любом случае расследование продолжится – тут присутствует представитель нашего Полицей-Президиума…» Тил показал еще раз рукой на Йеннингера, вице-консул уже пристальнее осмотрел его. Полицей-президент продолжил: «…Мы привлекли наших лучших сотрудников и уверены в успешном завершении. Если Вам понадобятся более подробные материалы, Вы всегда сможете обратиться к нашему пресс-секретарю фрау Акбулут.»