«Нужно оружие…» Лангер не сразу ответил : «…у меня есть незарегистрированный ствол.» Он так и сказал – «Rohr». «Пристелянный!?» «Он у меня с собой. Также и патроны…» Он спросил : «Ты с чем будешь?» Лангер быстро сказал : «У меня есть, тоже ‘чистый’.»
Теперь они понимали друг друга с полуслова, и снова эта связь укрепила его в схожести начальных обстоятельств их жизни. Больше им и не требовалось.
Но он все-таки вернул разговор к самому началу: «А почему ты так испугался, Племянник?» Лангер недобро окинул его взором. Он продолжил : «Ведь этот еврей не поленился сам прийти, чтобы встретиться с тобой. Ты не думаешь, что в этом просто личная месть, но никак не охота на тебя. Может тебе нечего бояться!?» «Ты понимаешь,» , – подхватил разговор Лангер : «он в штате израильского посольства и мог быть откомандирован, чтобы разведать насчет меня. Евреи всегда очень щепетильны…» – Лангер выразился «pinkelig» – «…насчет убийства своих. Тем более, сейчас нет Совестского Союза, которого они опасались…» «…А тебе не кажется несоотвествие между статусом этого типа и его, как ты считаешь, инициативой? Ведь ему почти столько, сколько и нам, то есть за пятьдесят. Человек в таком возрасте и всего лишь охранник посла!? Ну, может быть, начальник охраны израильского посла и где!? В Германии. В стране, где этому послу ничего не угрожает. Ты не думаешь, что этого типа просто сослали, как неспособного ни на что!? А после того, как он бросил своих подопечных там, в пустыне, ему уже нельзя было доверить ничего серьезного! То есть, если и бояться тут, то только что этот тип сделает какую-то глупость. Одну глупость он уже совершил – приперся, если верить твоим словам, с твоим же коллегой, причем по самому нелепому поводу. Он настолько туп, этот еврей, что не сообразил, что такого рода дела делаются не так!? Ну про твоего коллегу я уже молчу – видел его.» Лангер мрачно выслушал и, помедлив, сказал : «Я этого как раз и боюсь – дури. В Германии, надеюсь, про наше путешествие за экватор мало кто слыхал. Очень надеюсь. Правда, остается еще твоя родина. По тому, что я слышу о происходящем на ней, твои бывшие коллеги и начальники не столь щепетильны в хранениии тайны и выложат все что-угодно.» Тут Лангер подмигнул ему и шепнул : «…за небольшую кучку баксов.»
Он должен был признать правоту бывшего «Neffe», но решил возразить до конца : «..Пока что нас с тобой не тронули, так что будем надеяться и не тронут. Но что тебе даст, если мы этого идиота выведем из строя?»
Ответ Лангера оказался сокрушительно прост : «Мне просто хочется дожить в покое и перестать вздрагивать от шороха, как в пустыне…» Он не смог не оценить его правоты и так же просто ответил : «Тогда и говорить много не будем.» «Встречаемся завтра, в восемь вечера – сможешь?», – спросил Лангер. Он кивнул. «У моста в Harnheim – там только один мост, как раз после поворота у Sportanlage. И мало, кто ходит.» Он знал хорошо эти места, так сам часто возвращался пешком из Bad Vilbel. Он понял, для чего Лангеру нужна встреча в уединенном месте.
Он еще раз кивнул. Пожали друг другу руки. Лангер внимательным взглядом окинул его рюкзак, сел на велосипед, а он повернул к Бонамесу и, не оглядываясь, зашагал по пустынной дороге.
Он уже он не мог отказаться от предложения Лангера, потому что оно исходило от «своего». По дороге он еще раз вспоминал, как вел себя Лангер, его слова звучали в нем, и он не видел них ни подвоха, ни неискренности. Не ушел от его внимания и взляд, брошенный Лангером на рюкзак, и этот быстротечный взгляд вызвал неясную тревогу.
Теперь он понял, что сделал ошибку, не избавившись от вещи, сроднившейся с ним, но становившейся уликой. Его прежний опыт, когда такое сродство нередко спасало жизнь, не годился на новом отрезке пути. Но он не мог еще в себе подавить то, что врастало годами. Отказаться от проверенного жизнью неодушевленного предмета оказывалось для него родом предательства.
И что все-таки могло притянуть внимание Лангера к его рюкзаку!? Он стал припоминать, и вдруг увидел перед глазами поставленный им на позавчера рюкзак на полу в туалете. Именно в тот самый момент, когда пробились звуки из зала. Он успел наклониться к крану и не подставить лицо под некстати подвернувшиеся чужие глаза, ногой пододвинув к себе брошенный на пол рюкзак…