Господина Ханкишиева привезли в отдел практически в пижаме, взбешенного и напуганного. Арик не любил органы правопорядка и по понятным причинам старался избегать контакта с их сотрудниками.
Хмурый и заспанный сын гор сидел на табурете, прикованный к батарее наручниками и, злобно поглядывая на собравшихся в комнате полицейских, сыпал угрозами сквозь стиснутые зубы.
– Вы еще не знаете, с кем связались, – шипел он, буравя широкую спину Всеволода взглядом. – Диаспора вам этого не простит, будьте уверены. Все с работы вылетите, или нет, еще лучше, пойдете ко мне в охрану, а я вас на ларьки с водкой поставлю. Будете следить, чтобы ваши алкаши стекла не побили.
– Заткнулся бы ты, – Курехин устало оторвался от папки с делом и, подмигнув Петрыкину, встал, хрустнув позвонками. – Пока тебя твои кореша найдут, ты у меня как птица запоешь. Мы всех подключим, и знаешь, на что они клюнут?
– На что же? – скорчил суровую гримасу Арик, елозя по паркету кривыми короткими ножками.
– На двести двадцать восемь. Чуешь, чем пахнет?
– Вы не сможете ничего доказать, – шипя, но на этот раз менее уверенно выдал арестованный.
– Я бы не зарекался, – на губах майора заиграла зловещая улыбка. – Зачитываю из твоего личного дела: «в отдел по контролю за оборотом наркотиков поступил анонимный звонок. Неизвестный сообщил, что на квартире у гражданина Ханкишиева Арика Вахтанговича, семьдесят второго года рождения, занимаются противоправными действиями, а именно продажей и изготовлением наркотических средств. Судом Октябрьского района был выписан ордер на обыск, в ходе которого под половицей обнаружился пакет с белым порошком, предположительно героином, который был изъят как улика и отправлен на экспертизу. В тот же день в заключении из лаборатории черным по белому написано: «В найденной субстанции обнаружены соляная кислота, керосин…» Мне продолжать?
– Бред, – Арик набрал в рот слюны и попытался попасть в усмехающееся лицо майора. Объема легких и умения не хватило, и желтоватый сгусток громко шлепнулся посередине комнаты.
– Зря, – подмигнул Курехин. – Убирать все равно тебе.
– Ладно, – вдруг легко сдался Арик. – Что вам надо?
– «Новый рубеж».
– Что – новый рубеж?
– Не морочь мне голову. Я ведь так тебя до утра могу продержать. Правда, не в кабинете, а на нарах вместе с уголовниками-националистами. Есть и такие, не поверишь. У меня как раз один в ближайшем отделении сидит, а подселить тебя к нему я могу ровно на сорок восемь часов.
В глазах пленника заплясали тревожные искорки.
– Что ты хочешь знать?
– Все.
– Ну ладно.
Перспектива ночевки со скинхедами явно возымела действие, и гражданин Ханкишиев запел соловьем. Предчувствовавший такой поворот событий, майор включил диктофон и теперь с интересом слушал исповедь Арика.
– Это даже не мое дело, – распинался тот, от избытка чувств размахивая свободной рукой. – Пришел человек полгода назад. Диаспора его рекомендовала. Понимаешь, русский? Диаспора! Старшие сказали, значит, все нормально. Да и дело-то было пустое. Отдать одно из своих помещений под их оборудование. Я подумал, склад делать будут. Зачем только им склад в центре? Деньги потом хорошие заплатили. Сначала за помещение, потом за то, чтобы я на себя контору оформил или человечка надежного подписал.
– И что? – удивился Всеволод. – Даже не спрашивал, чем занимаются? Ты же осторожный человек, Арик.
– Да, осторожный, – сконфузился Ханкишиев, – но, вай, сколько мне денег предложили, никак не смог отказаться… Слушай, а может, договоримся?
– Двести девяносто первая, – начал Всеволод, и Арик в ужасе отшатнулся.
– Да что ты, начальник! – нервно рассмеялся он. – Какая в моем положении взятка? Я же вижу, вы меня со всех сторон обложили. Дорогу я вам не переходил, из чужой миски не таскал, а значит, нужен вам крепко.
– Возможно, ты прав, Ханкишиев. – Курехин забарабанил карандашом по крышке стола. – И даже больше скажу, ты прав. Попал ты в нехорошую историю, и светит тебе сто пятая.
Подкованный в уголовном кодексе кавказец оторопел от услышанного.
– Да, Арик, убийство. Преднамеренное, плюс, возможно, и покушение на убийство сотрудника МВД при исполнении, что тоже нехорошо. Так, извини, я тебя перебил. Ты, кажется, предлагал договориться?
– Не докажете, – пошел в отказ ранее готовый на сотрудничество господин Ханкишиев. – И пошел бы ты, мент, со своими обвинениями. Ничего тебе не скажу. Адвокату хочу позвонить.
– Твое право, – улыбнулся Всеволод. – Но помни, пока ты к нему дозвонишься, пока он приедет, времени ой как много пройдет. Как ты думаешь, где у нас обычно находятся обвиняемые до того, как их посетит адвокат? Правильно, как раз там, где сидят те самые парни, о которых я говорил, и тут у тебя два выхода: либо ты поешь как на духу и выходишь на свободу с чистой совестью, либо извиняй, но я предупреждал.