— И где она живет? — спросил Француз, закурив вторую сигарету. Кое-кто давно делал ставки, что его быстрее убьет — пуля или рак.
— Не помнит.
— Не помнит? Это как? Ей же не три годика, адрес-то знать должна.
— Она испугалась.
— Или врет. О, придумал! Девочка, а как зовут нашего президента?
— Не знаю, — Эсмеральда с опаской выглянула из-за ноги Родина и захлопала ресницами.
— Говорю же — пришелец! — стрелок шлепнул по прикладу «Вала». — Как можно не знать имя президента? Это же с первого класса учат. Если только ты не свалился прошлой ночью с другой планеты! Попалась, засланка!
От криков бедняга разревелась и попыталась убежать в арку, но Рыцарь поймал ее и взял на руки. Малышка с хрипом втягивала воздух и тряслась всем телом — продолжать допрос в таком состоянии бесчеловечно, хотя в целом Француз подал здравую идею.
— У нее довольно редкое имя, — заметил Бабаев.
— Вот-вот, — снайпер усмехнулся. — Я бы сказал — иноземное.
— Да не о том речь. Вряд ли в городе наберется хотя бы пяток Эсмеральд. Можно пробить по базе в участке, все равно почти дошли. И адрес узнаем, и выясним, наконец, кто она на самом деле.
— Здравая идея. Идем.
Но не успел Демьян и шагу ступить, как девочка пискнула:
— Я вспомнила! Люди собрались как раз около участка. Мама так и сказала, когда мы шли мимо. А от участка до дома — час ходьбы по прямой.
— Что ты сказала? — Бабаев невольно схватился за висящую на груди рацию. — Какие еще люди собрались?
— Злые и громкие. Отведите меня домой, пожалуйста. Я очень устала и хочу к маме.
Родин вопросительно посмотрел на полицейского.
— Ближайшие к отделу коттеджи — на севере. А дворец появился на юге.
— И что с того? — Француз всплеснул левой рукой, правой придерживая автомат. — Может, у нее логово в другом месте. В какой-нибудь подворотне. Думаешь, чего в людное место идти боится? Как заговорили об участке — сразу память проснулась! Упыриха это, зуб даю.
— Хватит! Совсем, блин, рехнулись. А что будет, когда с реальными упырями столкнемся? — лейтенант опустил притихшую малышку на землю. — Веди, а мы прикроем.
Эсмеральда кивнула и схватила парня за руку. И чем дольше шел отряд, тем сильнее отклонялся от изначального маршрута — девочка упорно вела вкось от полицейского отдела, вплотную подходя к мрачным громадам девятиэтажек.
— Эй, мелюзга, — Дуло поравнялся с Эсмеральдой. — Участок прямо по курсу вообще-то.
— Знаю. Но мне страшно туда идти. Я видела, как люди падали и не вставали. Вдруг они до сих пор там? Давайте обойдем, дядя? Пожалуйста…
Гранатометчик цыкнул, но промолчал.
— Этот развод стар как мир, — шепнул Тихий Французу. — Ребенок пристает к сердобольному лоху и просит отвести к родителям. А потом «родители» лоха по полной обрабатывают. До сих пор не верю, что командир повелся.
— Главное, что остальные не повелись, — стрелок с аппетитом затянулся. — Если что — перебьем чертей в два счета. Мы-то не лохи какие-то.
— Теперь сюда! — спутница указала в узкий проход между хрущевкой и гаражным массивом. — Здесь можно срезать.
Бабаев нахмурился, глядя на испещренную выбоинами дорогу. Света было мало, зато память во всех подробностях восстановила граффити на стенах, машины без колес и с выбитыми стеклами, зарешеченные окна даже на вторых этажах, неделями не вывозящийся мусор и людей, больше похожих на зомби, шатающихся в поисках поживы. Отсюда чуть ли не каждую ночь поступали вызовы о драках алкашей, семейных разборках, стайках гопоты, бомжах, спящих в исписанных, загаженных подъездах и прочих прелестях нищей окраины. И что самое забавное — в полукилометре раскинулся поселок с весьма и весьма неплохими коттеджами, отделенными от бытовух и мелкого криминала двумя рядами гаражей.
Дорога шла под уклон, отсеченная от многоэтажки буйными зарослями. Много лет назад здесь высадили маленькую аккуратную аллейку, но за лихие девяностые все превратилось в самый настоящий лес, где никто и никогда не гулял, боясь не столько повстречаться с хулиганьем, сколько наткнуться на сторчавшегося нарика или забитого насмерть пропойцу. Срезать в этом месте — опасно в обычное время и для взрослого тренированного мужика, а уж для мамы с ребенком? Да уж…
— И часто вы тут ходите? — Француз шагнул вперед и присвистнул. Ложбина напоминала черную пасть, а гаражи — зубы. Можно поверить во что угодно, но только не в то, что в этом райском уголке до сих пор не завелись чупокабры.