— Пища богов! — Герман тоже вооружился вилкой, не иначе принадлежавшей в своё время какому-то аристократу, если исходить из её веса и внешней кучерявости. — Сейчас бы ещё первачка, да за хороший повод…
Он вдохновенно начал жевать, запихав в рот сразу два куска. Остальные без промедления последовали его примеру. Тарелки пустели на глазах, Ловкий пошёл отягощать мангал ещё одной порцией сослужившего свою последнюю службу четвероногого друга человека.
Глава шестая
— Хорошо сидим… — Знаток убрал благодушную улыбку и повернулся к дороге, откуда донёсся шум как минимум двух автомобильных моторов, приближающийся со стороны Великого Новгорода. Из «дзота» появился ещё один человек, с двойником дробовика, стоящего около двери. Человек чем-то неуловимо смахивал на Ловкого: такая же чернявость, длиннорукость. Нос, правда, был не курносым, скорее — картошкой. Семейный бизнес на большой дороге.
Через полминуты к месту общественного питания подкатили два довольно обшарпанных драндулета, безоговорочно проигрывающих в презентабельности по сравнению с «Горынычем». «Патриот Спорт» и «Опель Антара». У «опеля» наглухо отсутствовал передний бампер и было помято заднее левое крыло. А «Патриот» мог похвастать цепочкой пулевых пробоин, наискось протянувшихся через заднюю дверь. Хорошо хоть из багажников не торчало по меланхоличному жмурику. Для полноты картины.
Молодцы, неспешно покидающие салоны авто, выглядели если не разношёрстым сбродом, то лицами с серьёзной претензией на этот статус. Шашлычник незаметно напрягся, продолжая колдовать над мангалом, разродившимся новой порцией волшебных ароматов. Его брат смотрел на вновь прибывших отсутствующим взглядом, держа дробовик наготове. Что будем заказывать?
— Не ссы, шеф! — Один из индивидуумов, с физиономией заслуженного анархиста на почётной пенсии, начал подходить к «дзоту», демонстрируя пустые руки. Хотя, судя по красноречивой выпуклости в районе пояса, у него при себе имелось что-то габаритное, вроде того же «Феникса». При одном взгляде на этого адепта «матери порядка» страстно хотелось держать палец одной руки на спусковом крючке, а во второй руке — «Ф-3» с выдернутым колечком.
— Расслабься, — повторил «анархист». — Нам бы пожрать да ещё чего покрепче. Хлопот с нами не будет, мы ж не шушера какая. Почти пацифисты — каких ещё поискать.
— Точно! — осклабился, показывая почти полное отсутствие верхних передних зубов, второй «пацифист» с вытянутым лошадиным лицом и жидкими волосами. — Больше таких безвредных созданий на Материке не найти. Ха-ха-ха!
Они дуэтом зашлись в лающем смехе, длившемся очень недолго. Отсмеявшись, «анархист» поглядел на Ловкого голубовато-блёклыми, навыкате, глазами и сказал тоном, в котором смешались четыре пятых приказа и одна пятая снисходительности:
— Давай, земеля, шевелись. Пацаны жрать хотят. Не обидим, не бзди…
— У нас сначала платят, потом заказывают. — Ловкий поглядел ему прямо в глаза. — В долг и за уважуху — не кормим. Для непонятливых у нас другое меню имеется…
Он покосился на родственника, стоящего в трёх шагах от него и держащего дробовик с непринуждённостью человека более чем искушённого.
— Лумумба! — Чуть повернув голову, «анархист» крикнул куда-то в сторону, и один из девяти путешественников, альбинос с ослепительно-белым, почти неестественным цветом волос и рублеными чертами лица, равнодушно кинул ему какой-то свёрток. Тот поймал его и, подойдя к по-прежнему пребывающему в состоянии некоторой напряжённости чернявому, развернул промасленную бумагу, демонстрируя содержимое.
— Годится? — Ловкий едва заметно кивнул, забрал плату и вернулся к мангалу, начиная нанизывать на стальные жала шампуров новые куски маринованного филе.
— Гуляем, черти! — Субъект с лошадиным фейсом хлопнул в ладони и порулил к свободному столу, мазнув глазами по исподволь наблюдающей за разворачивающимся действом пятерке. Дольше всех его взгляд задержался на Лихо, даже после недавних событий выглядевшей весьма заманчиво. Негромко, но явственно причмокнув, он осклабился и, не задерживаясь, пошёл дальше.
Блондинка встретила его взгляд равнодушно, словно смотрела сквозь пустое место: отвернулась.
Алмаз вопросительно посмотрел на неё, слегка поведя подбородком в сторону новых едоков. Лихо отрицательно качнула головой, давая понять, что не уловила ничего, расходящегося между словами явно околокриминальных гаврошей и её внутренними ощущениями. Алмаз понимающе кивнул и не стал пододвигать «калаш» поближе.