* * *
Засверкал апельсин, будто из-за угла
Продавец его поднял. Растаяла мгла.
Все войска поднялись. Их ряды заблистали.
Львы опять на охоту готовиться стали.
И мечом, и копьем, и тугой тетивой
Мир явил много силы своей боевой.
Всюду стон поднялся. Повод выпал у многих.
Из стремян выскользали наездников ноги.
Были два полководца у Дария. Жив
Был в них жар услуженья, но был он и лжив.
Эти двое измучились гнетом царевым, —
Он не раз оскорблял их несдержанным словом.
И взалкали они его крови, свой гнев
Утолить пожелали, его одолев.
К Искендеру явясь, злому замыслу рады,
У румийца они попросили пощады:
«Мы у Дария служим, встречаемся с ним,
Он доступнее нам, чем вельможам иным.
Всех он жалит неправдою и поношеньем.
И вонзить в него меч стало нашим решеньем.
Мы намерены завтра пролить его кровь,
Чтоб великий Иран сделать праведным вновь.
Продержись этот вечер на этом же месте,
Завтра враг твой падет, он узнает о мести.
Водрузит он свой стяг, но не сможет пресечь
Он удара. Готов наш отточенный меч.
А за помощь великую, — слуг своих верных
Наградишь ты ключом от сокровищ безмерных.
Мы богатства хотим. Нам богатства вручишь.
Золотое деянье ты златом почтишь».
Обещал Искендер их исполнить желанье;
Руку дал он предателям в знак обещанья,
Хоть не верил им царь, — как же статься могло,
Что проникло в их ум столь ужасное зло!
Но ведь каждый любое предпринял бы дело,
Лишь бы только несчастье врагов одолело.
Правосудием стала расправа, — и царь
Вспомнил мудрость пословицы, сложенной встарь:
«Зайца в каждом краю — это ведает всякий —
Только этого края поймают собаки».
И когда молвил тот, чей рассудок велик,
Тем, в чьем разуме умысел черный возник,
Что вручит он им ключ от сокровищ, что может
Их порыв оценить, что их делу поможет, —
И для низких ничем стали верности дни,
И к убийству готовиться стали они.
В час, когда жаркий лал взял безвестный грабитель
И желали дознаться, кто сей похититель, —
Заподозрив луну и узрев ее свет,
Все сказали: «Все ясно, сомнения нет».
Два враждебные войска, уставши от боя,
И в тиши распоясавшись, ждали покоя.
Но уж много неробких во мгле голубой
Начинали назавтра готовиться в бой.
ПОБЕДА ИСКАНДЕРА НАД ДАРИЕМ И СМЕРТЬ ДАРИЯ
Круговой своей чаши, о кравчий, огнем
Дай сиянье всему. Я мечтаю о нем:
Этот пламень сжигает в рубиновой чаше
Все печали, что в сердце мы приняли наше.
* * *
Хоть на этой земле нам отраден привал,
К торопливости все же нас кто-то призвал.
Две калитки в саду, столь отрадном для взора,
Но железного нет на калитках затвора.
Ты, в калитку войдя, оглядись. Впереди
Есть другая калитка. Побудь — и уйди.
Не безмерно люби ароматную розу,
Неизбежной разлуки припомни угрозу.
Береги свой счастливый, свой нынешний день.
Все былое — ничто. Все грядущее — тень.
Этот путь не для радости нам назначали,
А, быть может, для горести и для печали.
Пригласили на свадебку ослика — он
И воды натаскал и мешком нагружен.
* * *
Вот что этому вслед стихотворцем радивым
Было явлено всем в его слове правдивом:
Светлый день отснял и покровом густым
Скрыл его полыханье полуночный дым,
И луною, чтоб радовать смертные очи,
Приукрасился сумрак спустившейся ночи.
На переднем краю всех частей войсковых
До утра были зорки глаза часовых.
Караулы кружили, как жерновы. В скалах
Куропатки кричали. Немало усталых,
В тяжкой дреме узрев боевого слона,
Застонав, пробуждались от страшного сна.
Отдыхало бойца распростертое тело,