В этот момент произошло нечто совершенно удивительное.
Девушка принялась тихо напевать что-то странное и непонятное на своём языке, гоблинском скорее всего, хотя и не факт. Вода вокруг неё засветилась, охватывая её тело нежным сиянием, и уродливые раны на бедре, спине и плече начали исчезать прямо на глазах. Через пару минут от них остались лишь тонкие белые шрамы на бледно-зелёной коже.
Незнакомка выдохнула с заметным облегчением и опустилась в воду, безвольно лёжа в ней и смывая с себя кровь и грязь. Она выглядела измученной, но через мгновение взглянула на меня и со стоном крайней усталости тяжело поднялась на ноги.
Я неуверенно улыбнулся и помахал рукой.
— Привет! — сказал я, указывая на себя. — Артём.
Девушка несколько мгновений тупо смотрела на меня, пока я не повторил жест и имя. Затем она нерешительно указала на свою грудь.
— Зара, — произнесла она звонким, немного певучим голосом.
— Зара, — повторил я и улыбнулся ещё шире, махнул рукой в сторону костра, изобразив, как кладу еду в рот. — Ты голодна, Зара? Еда?
Гоблинша с готовностью кивнула. Я встал и предложил свои руки, чтобы отнести её к костру, подозревая, что она ещё слишком слаба, чтобы идти самостоятельно.
Но Зара подняла руки в недвусмысленном жесте «подожди», а затем снова легла в воду и начала снова что-то напевать на своём языке. Вода вокруг неё снова засветилась, но теперь вместо беловато-зелёного оттенка она стала синевато-фиолетовой. Девушка смешно барахталась в воде, что привело меня в полное замешательство, пока я не понял, что она таким образом пытается погрузиться в неё с головой.
Затем свечение угасло. Устало пыхтя, девушка поднялась из воды и медленно, с трудом передвигая ноги, направилась к костру. Я поспешил протянуть ей руку, и она на мгновение растерянно посмотрела на меня, пока я не взял её за локоть и не помог дойти до стоянки.
Когда она устало опустилась на бревно, я схватил сшитое на днях одеяло и спальник и расстелил их у костра, предлагая жестом ей на него лечь и отдохнуть. Зара с благодарностью подчинилась, и только когда она растянулась на шкуре, я понял, что она стала чистой.
Не просто слегка ополоснулась в ручье, а идеально чистой, словно долго мылась в горячей пенной ванне. Её рваная одежда казалась белоснежной. Потрёпанная и едва ли пригодная для дальнейшего использования, но словно после профессиональной стирки или даже химчистки. Чудеса.
Значит, Зара владеет не только целительной магией, но и очищающей. И то и другое, надо сказать, весьма полезно в повседневной жизни.
Я задумчиво посмотрел на миниатюрную девушку. Гоблины, как правило, являлись дикой агрессивной расой. В большинстве известных мне фэнтезийных миров они были глупыми, агрессивными и обычно классифицировались как приспешники зла.
Я посмотрел на Зару. Она не выглядела злой. На самом деле в данный момент она казалась скорее испуганной, уязвимой и удивительно милой, и уж точно не проявляла никаких признаков слепой агрессии.
Что же касается глупости… Судя по тому, что я видел, она была способна понять, что ей пытаются объяснить знаками, и, не владея общим языком, удивительно хорошо выражала свои мысли. Это указывало на её высокий интеллект и хорошие способности к коммуникации. А значит, раса гоблинов в этом мире более развита, чем я думал, и скорее всего со своими обычаями и культурой. Думаю, почти как в Поттериане, там гоблины были очень умными, работали в банках, ну и оказались ловкими ремесленниками. А в некоторых мирах они были прямо как гремлины: безрассудными изобретателями, создававшими опасные устройства, из-за которых часто погибали сами или случайно убивали других.
Так или иначе, девушке нужна была моя помощь. И я хотел ей помочь, только пока не понимал, как это сделать.
— Чем я могу тебе помочь? — спросил у неё. — У тебя есть семья, к которой нужно вернуться? Племя?
Она непонимающе уставилась на меня.
— Гоблины?
Зара понимающе кивнула.
— Гоблин, — сказала она, указывая на себя.
Только сейчас я понял, какая это огромная удача, что все люди, которых я до этого встречал, говорили на понятном мне языке. Иначе пришлось бы разбираться с этим, возможно, несколько месяцев или даже лет. Или, что ещё хуже, они меня принять за иностранца или шпиона, и тогда бы проблем было ещё больше.
Я указал на лес вокруг нас:
— Другие гоблины? — повторил я, затем указал на Зару. — Твоя семья? Друзья? Племя? Куда ты можешь пойти?
Наконец-то я получил от неё какой-то отклик, надеюсь она хоть что-то поняла из того, что я хочу от неё.